Вряд ли кто-то сомневается в том, что существующие финансовые системы крайне не надежны и часто ломаются. Азиатский механизм заклинило в 1990-х годах, а спустя десятилетие, вышли из строя системы в США и Европе. Цена остановки роста и высокой безработицы непомерно высока.

Но, если мы не придем к согласию по ключевым вопросам, эффективность реформ существенно снизится, а многие откажутся от них и вовсе. Свободное перемещение денежных средств, свободные рынки, свободные люди - все словно создано для того, чтобы уйти от правил, уклониться от налогов - могли бы послужить приемлемым и даже действенным ограничителем для избыточных государственных интервенций, но только не в том случае, если в стремлении к полному откажу от регулирования мы не примем необходимые этические стандарты и правила осмотрительности.

Самое важное, пожалуй, это последовательный согласованный подход к ликвидации последствий неминуемого краха "системно значимых" институтов. Налогоплательщики и правительства уже устали спасать кредиторов, опасаясь, что их банкротство приведет к губительным последствиям, хотя на самом деле, такие спасательные операции лишь позволяют компаниям без опаски рисковать деньгами. Почему бы и нет? Они же знают, что к ним придут на помощь.

В соответствии с новым законом, в США на место существующих процедур банкротства приходят новые, которые требуют дробления компаний банкротов - путем продажи, слияний или ликвидации. Но такой подход принесет положительные результаты, если его начнут использовать и в других странах мира, в первую очередь, в Великобритании и ключевых финансовых центрах.

Жесткой идентичности регулирующего законодательства не требуется. Например, Штаты и Великобритания могут идти разными путями в том, что касается защиты коммерческих банков от спекулятивной торговли, но основные задачи политики везде должны быть одинаковыми, хотя, возможно, и менее жесткими таким, где банковский бизнес придерживается иных традиций, а торговля имеет ограничения. В любом случае, другие юрисдикции не должны идти против ограничений, наложенных властями в стране регистрации компании.

Реформа международной валютной системы тесно связана с этой проблемой. На самом деле, у некоторых наблюдателей может возникнуть вполне разумный вопрос "а есть ли у нас вообще система"? По сравнению с Бреттонвудским соглашением и понятной схемой золотого стандарта, то, что у нас сейчас не слишком похоже на систему. Современным правительствам еще не удавалось последовательно применять определенные правила, а официально одобренной и контролируемой международной валюты не существует.

Конечно, сейчас идеальной, хорошо структурированной и работоспособной валютной системы в сложившихся условиях добиться трудно: рынки и потоки капитала выросли, стали капризнее и прихотливее. Мировая экономика выросла - развивающиеся рынки начали стремительно расти и процветать - а система не стала более организованной и упорядоченной.

Однако, мы часто забываем о том, что в основе последовательных финансовых кризисов 1990-х лежит именно отсутствие четкой международной валютной системы. О том, какую роль этот печальный факт сыграл в кризисе 2008 года, можно даже не вспоминать. Это известно всем. Прежде всего, в глаза бросаются устойчивые и, в определенном смысле, дополняющие друг друга дисбалансы США и Азии.

С 2000 по 2007 годы совокупный дефицит текущего счета в Штатах достиг примерно 5.5 трлн. долларов, при этом валютные резервы в Китае и Японии увеличились примерно на такую же сумму. Китай понял, что ему выгодно поддерживать крупный торговый профицит при помощи высокой нормы внутренних сбережений и иностранных инвестиций, которые помогали ему расти и развиваться в промышленном плане.

США же, напротив, столкнувшись с вялым ростом, были не против экстремально высоких уровней потребления за счет сокращения частных сбережений и раздувания пузыря на рынке недвижимости, который в один прекрасный момент лопнул и наделал много шума.

Практический и очевидный вывод таков: если страна решает свои проблемы исключительно доступными ей политическими инструментами, ее приоритеты, в конечном счете, приведут к возникновению крупных дисбалансов. Но рано, или поздно они будут скорректированы - если не внутренней политикой или хорошо налаженной международной валютой системой, то финансовым кризисом.

Не так давно, мы расслабленно теоретизировали о том, что плавающие валютные курсы заменят процедуры международных корректировок. Но в реальности, многие страны пришли к выводу, что им не нужны или не выгодны плавающие валюты.

Что же делать, приходится признать, что для участия в открытой мировой экономике придется пожертвовать частью собственного экономического суверенитета. Или, иными словами, от стран требуется желание и готовность координировать политики. Вот, что можно сделать?

- Более жесткий контроль со стороны Международного валютного фонда и жесткие обязательства со стороны государств следовать "установленным практикам" и согласованным нормам.

- Прямые и открытые рекомендации МВФ, Большой двадцатки и других институтов, после обязательных консультаций.

- Квалификация или дисквалификация в отношении использования кредитных линий МВФ или других кредитных организаций (например, своп-линий центральных банков).

- Процентные или другие финансовые штрафы или способы мотивации в отношении установленных правил.

Если подходы, основанные на ошибках прошлого, кажутся не достаточно эффективными, возможно, стоит разработать новый подход, ориентированный на колебания валютных курсов. Для этого потребуется договориться о неком "равновесном" валютном курсе с достаточно широким диапазоном, который позволит валютам колебаться, а рынкам применять свои дисциплинарные инструменты. Однако отдельные страны все равно будут ориентироваться на интервенции и экономические политики, направленные на защиту равновесного курса, или же, в крайних случаях, международные власти могут разрешить агрессивную интервенцию со стороны торговых партнеров.

Подходящая резервная валюта и адекватная международная ликвидность - еще одна проблема. Доллар долгое время считался наиболее оптимальным решением, однако, теперь слышны жалобы на то, что Штаты пользуются незаслуженным преимуществом. Но дефициты платежного счета идут во вред США и подрывают конкурентоспособность международной экономики. А остальные страны мира хотят гибкости, которую обеспечивает валюта крупнейшей, сильнейшей и наиболее стабильной экономики.

Количество резервной валюты должно быть ограничено, но при этом ее должно хватать для удовлетворения крупных и непредсказуемых нужд неспокойного финансового мира. И, наконец, нужно поддерживать уверенность в ее стабильности и доступности, что подчеркивает целесообразность использования для этого национальной валюты, или, возможно, нескольких национальных валют.

Подготовлено Forexpf.ru по материалам Project Syndicate

Кризис в реализации проекта «Nabucco» ослабит влияние Германии на юго-востоке ЕС и Южном Кавказе. Он увеличит шансы на создание трубопровода SEEP по проекту «BP» и укрепит влияние Великобритании на Южном Кавказе. К такому выводу пришли специалисты Центра анализа международной политики Института глобализации и социальных движений (ИГСО). Строительство вместо восточного участка «Nabucco» трубопровода TANAP заметно увеличит влияние Азербайджана в Причерноморье.

Экономический и политический кризис в странах юга Европы снизит спрос на газ в этом регионе. «Прогрессирующий финансовый кризис в ЕС как минимум надолго прервет эру дорогих газопроводов в этой части света. Надежды создателей всех трубопроводных проектов на прекращение кризиса к намеченному времени запуска линий не оправдываются», - считает Борис Кагарлицкий, Директор ИГСО. В этой ситуации выживут только более дешевые трубопроводные проекты, а страны, сделавшие ставку на более дорогостоящие, будут нести финансовые потери, терять влияние, утрачивать доверие партнеров.

Кризис «Nabucco» уменьшит влияние Германии на Южном Кавказе и юго-востоке Евросоюза, так как в проекте важную роль играл немецкий бизнес. «Напротив, британская «BP» уже является оператором месторождения «Шах-Дениз», а кризис «Nabucco» увеличит шансы ее трубопроводного проекта SEEP. Это упрочит влияние Великобритании на Южном Кавказе», - отмечает Михаил Нейжмаков, руководитель Центра анализа международной политики ИГСО. Азербайджан, став единственным поставщиком газа с Ближнего Востока и подняв долю участия в инфраструктурных проектах благодаря TANAP, заметно повысит свое влияние в Причерноморье.

Среди участников консорциума «Nabucco» – немецкая RWE AG. 13 мая 2012 года компания заявила о возможности выхода из консорциума, но ранее интерес к вхождению в «Nabucco» проявила другая немецкая корпорация «Bayerngas». Член национального турецкого комитета Всемирного энергетического совета Недждет Памир уже заявил, что «межправительственный договор, в рамках которого участники проекта «Nabucco» пришли к соглашению, не оправдал ожиданий Турции». По его мнению, лучшим решением для его страны будет строительство по ее территории TANAP (Транс-Анатолийского газопровода). Предварительно, 80% акций проекта будет у Госнефтекомпании Азербайджана, а по 10% – у турецких BOTAŞ и TPAO. 4 мая 2012 года о готовности своей страны участвовать в строительстве TANAP заявил премьер-министр Украины Николай Азаров.

По трубопроводу TANAP в Евросоюз пойдет газ месторождения «Шах-Дениз», совладельцем и оператором которого является «BP» («Beyond petroleum»). Не исключено, что от турецкой границы газ пойдет не по сокращенному варианту «Nabucco» («Nabucco-West»), а по проектируемому «BP» газопроводу SEEP (South-Eastern Europe Pipeline, Юго-Восточному европейскому газопроводу). От участия в «Nabucco» и возможном присоединении к SEEP уже заявила венгерская MOL.

Пресс-служба ИГСО

Деривативы остаются опасным инструментом, способным сыграть важную роль в новом падении рынков. Ведущие американские банки скрывают реальное положение своих дел. Если им придется признать потери, то это усилит весеннюю коррекцию. К такому заключению пришли специалисты Центра экономических исследований Института глобализации и социальных движений (ИГСО). Заявление банка JPMorgan уже оказало негативное влияние на рынок. Однако оно не могло бы иметь места без негативных изменений в мировой экономике за начало 2012 года.

В первые месяцы текущего года фондовые и сырьевые рынки мира пережили подъем. «Рост цен происходил на фоне накопления в Евросоюзе, Китае и США экономических проблем», – говорит Директор ИГСО Борис Кагарлицкий. ФРГ и Франция показали осложнение ситуации. «Ухудшение портфелей банков стало логичным итогом нового ослабления потребителей, особенно в свете роста на нефтяном рынке. Участвуя в сырьевых спекуляциях, ведущие американские банки сами подготовили ухудшение положения», - полагает руководитель Центра экономических исследований ИГСО Василий Колташов. Правительства и центральные банки не дали спаду 2008-2009 годов завершиться крахом проигравших банков. Восстановление их потерь, а в итоге — предкризисной тенденции к спекуляциям, способно сделать кредитные деривативы ключевым звеном нового обвала и развития «второй волны» кризиса.

Минувшая неделя закрылась снижением на большинстве фондовых площадок мира. Одним из детонаторов спада стало заявление крупнейшего в США банка JPMorgan о потере порядка $2 млрд. на своих торговых операциях с кредитными деривативами. Итогом декларации стало снижение американских индексов Dow Jones Industrial Average и Standard & Poor's 500. Как заявил глава JPMorgan Джеймс Даймон в процессе общения с инвесторами и аналитиками, банк реализовывал ошибочную, сложную и слабо контролируемую стратегию. Не на высоте была аналитическая часть работы. Даймон обязался исправить ошибки.

В итоге бумаги JPMorgan упали на 9%. Пострадали другие ведущие американские банки. Потери Bank of America составили 3,1%, Goldman Sachs — 3,6%, Citigroup — 4,4%, а Morgan Stanley — 5%. JPMorgan считался лучшим банком в США. По заявлению руководства он все еще остается прибыльным.

Пресс-служба ИГСО