Наступление эры постиндустриальной экономики требует конкретизации финансовых аспектов относительно формирующих ее факторов. Наиболее развитые экономические страны в последние десятилетия сформировали уклад постиндустриального общества.

Одновременно этот произошедший инновационный скачок обусловил увеличение разрыва в уровнях развития отдельных стран лидеров и отставших (оставшихся) стран - США и передовые европейские страны создали задел перехода на следующую ступень развития, которая практически не осознается странами аутсайдерами. Близкими и дополняющими друг друга понятиями здесь выступают следующие: информационная экономика, экономика услуг, экономика знаний, неоэкономика и др.

Процессы глобализации и развития информационных технологий (получения, преобразования, передачи всех форм информации) послужили катализатором произошедших революционных сдвигов и смены парадигмы мышления от индустриальной к постиндустриальной. Подобная трансформация менталитета крупнейших экономических игроков мировых финансов (будь-то государств, транснациональных корпораций и банков и т.д.) обусловила принципиально иные факторы построения экономического могущества, обусловившие конфигурацию мировых финансов. Смена технологических укладов в прошлом (на основе крупнейших открытий – например, колеса, электричества, создание компьютера) не только всегда определяла кардинальные сдвиги в экономических отношениях субъектов, но обуславливала скачкообразное научно-техническое развитие и доминирование умело воспользовавшихся представившимися возможностями стран и их сателлитов. Достигнутое лидерство закрепляется на десятилетия и формирует стандарты поведения остальных игроков на финансовом поле.

Выделим ключевые тенденции, определяющие особенности экономики будущего. Тезисы, обусловливающие концепцию современной финансовой науки суть следующие.

1) Информационная экономика, как новая реальность, определяет конфигурацию мировой экономической и финансовой систем. В этой экономике человек рассматривается чаще всего лишь как носитель информации. Только люди с творческим складом ума, мыслящие креативно создают в этой неоэкономике новое знание, а сама экономика становится экономикой знаний. Стоимостной прирост в такой экономике формируется на основе информационных технологий, которые определяют как отдельные элементы, так и более высокий уровень целостности той или иной национальной экономики, а также конкурентоспособность всего каркаса международных финансов. Поскольку информация и знания быстро устаревают, а на устаревшей элементной базе нового, инновационного продукта не создашь, то требуется непрерывный процесс приумножения знаний. Перспективное знание и инструментарий (финансовые инновации) нуждаются в масштабном, бастром тиражировании.

Сегодня, осознание финансов как стоимостных отношений распределения, должно исходить из понимания того, что мегаэкономическая целостность задает новые требования к их предназначению, эволюционированию. Финансы призваны обслуживать процессы воспроизводства капитала крупнейших игроков в созданной ими конфигурации экономических взаимосвязей технологической пирамиды. Технологическая пирамида обслуживает концептуальный уровень понимания лидеров этого бизнеса. Производными здесь выступают факторы производства и территориальное разделение, ибо в зависимости от наиболее выгодных условий стоимостного воспроизводства будет осуществляться переброска, базирование данных факторов. Полагаю, что к традиционным факторам производства (труд, земля и капитал) сегодня добавился еще один, ставший определяющим, верховным – информация. Отсюда, экономический уклад стал информационным. Возможны различные носители информации, но важны передаваемые с их помощью знания, образы.

Верхний этаж технологической пирамиды и соответствующих ей финансовых потоков распределения (осуществляемых мировыми финансовыми центрами, банковскими группами, транснациональными корпорациями, фондами) представлен лидирующей парадигмой мировоззрения и рядом сопутствующих ей концепцией (отработанных инноваторами науки (возможно, затем ставшими нобелевскими лауреатами), фундаментальными и прикладными институтами). Нижние уровни пирамиды, это лишь фрагментарные, дискретные потоки информации (зачастую не современной, устаревшей) и финансы, самостоятельно фактически уже ничего не определяющие, но лишь тиражирующие потребителям созданные стандарты жизни через готовую сбытовую сеть и посредством сформированного образа мышления, потребления.

Таким образом, конфигурация мировых финансов определяется на верхних этажах технологической пирамиды, а предпосылки для этого, зависят от творчества креативной части человечества и бифуркационного характера эволюции науки. Одновременно такая специфика обуславливает и предопределенность формирования финансово-кредитных потоков в рамках доминирующего технологического разделения труда и пирамиды знаний.

2) Определяющее значение информационных технологий в построении технологической пирамиды и создании конкурентоспособной экономики, а также последующие эффективность производства и тиражирование производных продуктов обусловили формирование концепции энергоинформационного обмена. Энергоинформационный обмен между структурообразующими компонентами позволяет не только оптимизировать конфигурацию пирамиды, а следовательно ее технологические и финансовые характеристики, но и сделать возможным быстрое «обучение» до требуемого уровня конкурентоспособности любого участка сетевой экономики. Лидирующее положение экономики страны, экономического субъекта определяется во многом следующими способностями: 1) создавать и тиражировать информационные продукты, услуги для формирования, корректировки сознания потенциальных потребителей; 2) минимизировать издержки энергопотребления при максимизации выпуска конкурентоспособной продукции (как правило, информационного характера).

3) Трансформация функционального назначения финансов в соответствии со сложившейся реальностью - обслуживание информационного контура конкурентоспособности. Финансы изменяют свой характер с распределительного на воспроизводственный, а приоритетом становится воспроизводство капитала транснациональных структур в конкурентоспособных секторах информационной экономики.

4) Финансовые потоки концентрируются на направлениях, базирующихся на сформированном у потребителей устойчивом образе. Как правило, этот образ состоит из элементов «красивой» и успешной жизни. В этом случае, тот, кто создает образ, является творцом, а тот, кто его передает – формирует мировоззрение. Программирование сознания потребителей и создание долгосрочных стандартов развития «успешного» образа жизни поддерживается преимущественно за счет информационных технологий, воздействующих на органы восприятия и эмоции человека. Потребители готовы финансировать продукты, услуги новых секторов экономики, поскольку хотят приобщиться к данному образу. Это могут быть продукты и услуги новых знаний (чтобы быть конкурентоспособным членом общества), медицины (чтобы быть здоровым и долго жить), чувственной, эмоциональной сфер жизнедеятельности (с целью получения удовольствия, насыщенности жизни), безопасности (с целью защиты от посягания на свою личность, собственность). Максимальное совокупное задействование органов восприятия человека при потреблении данных продуктов обуславливают эффективность технологий формирования сознания. Мозг человека «обучается», формирует соответствующее подсознание, а затем определяет (выдает) команды поведения индивида на рынке товаров и услуг.

На уровне национальных экономик «локомотивами» порождающими, обслуживающими и тиражирующими эти товары и услуги выступают военно-промыщленный комплекс, космическая отрасль и другие, стратегически важные направления развития человечества. Сетевой характер и соответствующие технологии постиндустриальной экономики позволяют получить прирост стоимости многократно во всех звеньях и элементах циркулирующих стоимостных потоков. Следует учитывать, что без общественной значимости тиражируемой услуги или продукта (базирующейся как раз таки на устойчивом образе) реализовать воспроизводственную функцию финансов в полном объеме не удастся. Отсюда, наряду с потребностями существующими у человека как у вида, в социуме могут искусственно поддерживаться и иные страхи, «жажды» (угроза войны и уничтожения, невостребованности в конкурентной среде, болезни). При формировании сильной внешней угрозы общество может консолидироваться для ее преодоления и предъявить масштабный спрос.

5) Лидерство в создании и распространении информационных технологий и энергоэффективность такого производства, а также, возможность влиять на раннее сформированный с их помощью, а затем доминирующий в обществе образ успешного человека, обуславливают не только конкурентоспособность данного экономического субъекта, но и его относительную независимость от той или иной валюты, национальной денежной единицы, поскольку в качестве таковых могут выступать любая из возможных. Денежная единица опосредующая движение стоимости, может быть реальной, электронной и даже потенциальной (гипотетически возможной или подготовленной к введению). Экономическое могущество в этом случае основано на технологиях, которые не возможно повторить или не целесообразно (не эффективно) повторять конкурентам.

6) Монополизм, как форма поведения, переносится из производственной сферы в сферу создания стоимости конкурентоспособными единицами технологической пирамиды, а затем в сферу менталитета творческих личностей и созданных парадигм, концепцией. В этих условиях создание стоимости креативно мыслящей личностью возможно в любом секторе, участке созданной ранее сетевой структуры экономики.

В информационной и постинформационной экономике (основанной на управлении образами сформированными у потребителей с помощью информационных технологий) возможными типами поведения экономических субъектов можно считать следующие: 1) ведущий, основанный на креативных (творческих) способностях личности, создающей жизнеспособный, нравящиеся основной массе потребителей, образ; 2) ведомый, основанный на восприятии заданных моделей поведения в рамках созданных творцом образов. Модернизация рассматривается лишь как возможность успешно следовать курсом, указанным творцом.

В "Среднесрочном прогнозе развития финансовой системы России (2010–2015 гг.)", подготовленным авторским коллективом Института финансово-экономических исследований (руководитель – Я.М. Миркин), предполагается эволюционное развитие мировых валют, в ходе которого доллар  снизит свою долю в расчетах, начнется формирование нескольких региональных валют.

Валютные системы инерционны, трансформируются десятилетиями. Демонетизация золота продолжалась 100 лет. Поэтому мировая резервная валюта (эта идея активно обсуждалась в период кризиса 2008–2009 гг.) не будет создана уже завтра.

Еще 100 лет назад 80% международных расчетов осуществлялось в фунтах стерлингов. В третьей четверти XIX в. на долю Британии приходилось 30% мирового ВВП, 25% трансграничной торговли. Именно это неизбежно ставило фунт в центр международной финансовой системы. Он не сдавался десятилетиями, до конца 1960-х годов, оставив в наследие Лондон как мировой финансовый центр. Фунт стерлингов и сейчас третья по значимости валюта мира.

Мировая резервная система 150 лет (начиная с Парижской конференции 1867 г.) пытается найти ответы на вызовы растущей глобальной экономики. Сначала не справилось золото. Не удалось создать универсальные деньги (Латинский монетарный союз). Затем с падением Британской империи фунт стерлингов был вытеснен долларом. Глобализация уничтожила мелкие валютные зоны. Пример — зона франка.

Наконец, всей мощности экономики США стало не хватать, чтобы доллар как резервная валюта был адекватен реальному базису мировой торговли и финансов. Вновь настало время мультиполярности, двухуровневой архитектуры (мировые и региональные резервные валюты).

Доллар, евро и т.д.

Глобальный резервный банк как эмитент мировой валюты (идея активно обсуждалась в начале 2009 г.) — притягательная, но столь же неисполнимая идея, как и мировое правительство. Эксперимент с СДР МВФ еще раз показал, как идеальные чертежи, мечты и образы сталкиваются с непримиримыми конфликтами интересов, с эгоизмом и диктатом государств, превращаясь в минималистские конструкции. Государства не готовы поступиться своими правами во внутренней экономической и финансовой политике, не желают передать их «мировому» квазицентральному банку. А без этого мировая резервная валюта невозможна.

Какой же сценарий наиболее вероятен в изменении мировой резервной системы? Во-первых, эволюция, а не революция. Во-вторых, мультивалютная резервная система. Две-три валюты, выполняющие роль резервных на мировом уровне, плюс несколько региональных валют, играющих ту же роль на периферии глобальной экономики. Свободный глобальный рынок этих валют и постепенное усиление международного финансового регулирования.

Только такая дисперсная система способна выдержать требования к ликвидности глобальной экономики, многополярной, сверхсложной, волатильной (в силу своей инновационности), требующей свободного движения капиталов и гармонизации рынков.

Сценарий марш-броска к единой мировой резервной валюте нереалистичен. Он неизбежно вызовет масштабные потрясения в глобальных финансах. Доля доллара в расчетах на мировом валютном рынке — 90% (2007), в накопленной массе международных долговых бумаг, ссуд и депозитов, процентных деривативов — 35–40%, в международных расчетах за товары в Европейском Союзе — 30–40%, в Азии — 50–90%, в валютных резервах — примерно 60%. США — нервный узел экспорта частного капитала, мировой расчетный центр.

Пока слишком велик дисбаланс сил между несколькими центрами силы и остальным миром. Скорее, несколько эмиссионных центров (доллар и евро) будут конкурировать за статус резервной валюты де-факто и за право получать сеньораж. Растущий уровень сложности глобальной экономики как системы и острота конфликта интересов требуют нескольких резервных валют и делают невозможным создание наднациональной резервной валюты.

В начале 2010-х гг. начнется борьба доллара за удержание своего резервного статуса и доли в финансовых активах. Доллар США сохранит свой статус в качестве мировой резервной валюты. Впереди — циклическое укрепление курса доллара, затем длинный спад, как это было в прошлом (15–20-летние циклы в 1970-х — первой декаде 2000-х гг., понижательный склон — 2001–2009 гг.) (рис. 1). Указанные циклы формируются с начала 1970-х гг., с момента перехода доллара США к свободному плаванию относительно других валют и отмены его обмена на золото по фиксированным курсам.

Рис. 1. Долгосрочные циклы динамики курса доллара США к мировым валютам

Примечание: Рассчитано на основе данных Федеральной резервной системы (FRS Price-adjusted Major Currencies Dollar Index, формируемый по отношению к корзине основных мировых валют)

Перспективная ниша доллара в международном финансовом обороте — до 40–45% (сейчас — более 60%).

Наряду с долларом, де-факто резервной валютой стал евро. Доля евро в глобальных финансах выросла в 2000-х гг. до 25–30%. Де-факто это вторая резервная валюта. В будущем ее доля стабилизируется в пределах 30–35%. В 10–15-летней перспективе к зоне евро присоединится до 10–15 стран Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы. Шансы евро в Великобритании низки.

Велика вероятность, что в течение 10–15 лет появится третья резервная валюта — коллективная, основанная на резервном пуле азиатских стран (например Chiang Mai Initiative Multilateralization, CMIM), или юань (в меру динамики, рыночности и экспортной способности Китая), или иена, (вернувшаяся к своей роли 1970-х гг.). Ее ниша в глобальных финансах — до 10–15%.

Рыночная ниша британского фунта стерлингов и швейцарского франка — не более 3–4%. В долгосрочной перспективе (2010–2030-е гг.) несколько валют по мере роста экономик, на которых они основаны, будут претендовать на роль региональных резервных (до 5% в глобальных финансах). На постсоветском пространстве — это рубль. Будут сделаны попытки создать новые коллективные валюты (арабский мир, Латинская Америка) как резервные в своих регионах.

Будущее юаня как резервной валюты

Оценивая будущее юаня, стоит вспомнить советский опыт создания региональной валюты. В 1964–1990 гг. переводной рубль был средством платежа во взаимных расчетах и торговом финансировании десяти стран — членов СЭВ. Переводной рубль эмитировался банком, который находился в общей собственности стран (Международный банк экономического сотрудничества). Каждая страна имела в нем свой счет, с которого производила многосторонние денежные расчеты за экспорт-импорт. Переводной рубль эмитировался кредитами под разрывы страны в платежах. При балансировании экспорта-импорта кредиты погашались (вывод переводного рубля из обращения). Рубль номинально имел фиксированное золотое содержание, не обеспеченное  разменом на золото.

Главный урок переводного рубля: в системе плановых поставок и деформированных цен командных экономик переводной рубль остался расчетной единицей, не имевшей связи с внутренними валютами стран — членов СЭВ. Автоматически формировался скрытый кредит одних стран другим внутри СЭВ (заниженные цены на экспорт, завышенные — на импорт). Ценовые льготы СССР для Восточной Европы (45–65%) были более значительными, чем встречные (15–30%).

Планы 1970-х гг. внедрить переводной рубль в оборот в пространстве за пределами СЭВ, обеспечить его частичную конвертируемость натолкнулись на отсутствие свободного рынка, где переводной рубль выяснял бы свою истинную стоимость по отношению к твердым валютам. На счетах межгосударственных расчетов, как в одном мешке, были смешаны деньги и обязательства государств и компаний, находящихся в государственной собственности. В период рыночной трансформации (1990-е гг.) это привело к драматическим потерям. Частные обязательства стали государственным долгом. Частные средства тратились государством. Долги стран в переводных рублях конвертировались в твердую валюту по субъективным курсам.

Административно регулируемый курс и будущее валюты как резервной не совместимы. СССР безуспешно пытался насадить переводной рубль в расчетах с Западом. Нет рыночности — нет резервной валюты, есть искривленное пространство искусственных цен, иррациональных сделок, скрытых межгосударственных кредитов и учетных квазиденег, не выполняющих обычные функции.

Советская история заставляет с осторожностью смотреть на будущее юаня. Размеры экономики, темпы роста, активный торговый баланс — ничто без свободного рынка валюты и открытого счета капитала.

Из года в год понуждая Китай к повышению курса юаня, Конгресс США, наконец, обиделся. Палата представителей приняла законопроект, которым в наказание Китая за «занижение» курса его валюты увеличиваются тарифы на китайские товары.

На заседании Международного валютного фонда (МВФ) в Вашингтоне председатель Народного банка Китая (НБК) Чжоу Сяочуань вынужден был объяснить американцам, что «формирование политики в отношении обменного курса - сложное искусство. Приходится учитывать такие обстоятельства, как уровень внутренней инфляции, безработицы, темпы экономического развития, внешние доходы и расходы». Понятно, что эти прописные истины знакомы американцам, но что им абсолютно неведомо - так это то, что у каждой страны, не только у Соединённых Штатов, есть свои собственные национальные интересы.

Буквально на следующий день Китай установил справочный обменный курс юаня к доллару на новой, рекордно высокой, отметке - 6,6732 юаня за 1 доллар. То есть Поднебесная серьезно относится к критике из США. Однако в свете приближающихся в США промежуточных выборов курс китайского юаня – лишь жертва внутренней американской политики. Известно, что 93 конгрессмена в совместном письме в адрес лидера демократов в палате представителей Конгресса США потребовали занять «твердую позицию в отношении курса юаня», что в итоге и привело к закону об увеличении тарифов на китайские товары.

Любопытно, что в то же самое время американцы будто отводят глаза в сторону от того многозначительного факта, что сегодня Китай твёрдо идёт к тому, чтобы стать не только великой сухопутной, но и великой морской державой.

В октябре 2006 года китайская подводная лодка вела слежение за американским авианосцем Kitty Hawk, после чего всплыла на поверхность вблизи от него, на расстоянии торпедного выстрела. В ноябре следующего года китайцы не разрешили Kitty Hawk и его ударной группе, искавшей укрытия от надвигавшегося шторма, войти в гонконгскую гавань Виктория. В марте 2009 года группа китайских военных кораблей помешала работе американского судна дальнего гидроакустического наблюдения Impeccable, когда оно открыто проводило операции за пределами 12-мильной территориальной зоны Китая в Южно-Китайском море: китайцы преградили путь американскому кораблю и совершали угрожающие маневры, как если бы намеревались его таранить. Все это - свидетельства того, что Пекин хочет закрыть свои моря от непрошенных гостей.

Чтобы перекрыть американскому флоту доступ в Южно-Китайское море и в китайские прибрежные воды, Китай уже модернизировал свои эсминцы и намерен приобрести один-два авианосца. Чтобы установить контроль над прибрежной зоной в Тайваньском проливе и Восточно-Китайском море, Пекин также совершенствует группу морских тральщиков, покупает у России истребители четвертого поколения и развернул вдоль побережья около полутора тысяч российских ракет класса «земля-воздух». Как считают Сет Кропси, бывший помощник заместителя министра военно-морских сил США, и Рональд О'Рурк, сотрудник Исследовательской службы Конгресса США, Китай способен в течение 15 лет создать флот подводных лодок, который превзойдет американский, насчитывающий сейчас 75 боеготовых подводных лодок. Эти американские специалисты утверждают, что китайские военно-морские силы намереваются ввести в действие систему наведения противокорабельных баллистических ракет, используя в ней загоризонтные радиолокаторы, космические спутники, донные гидролокационные сети и оборудование для компьютерных войн. В сочетании с формирующимся подводным флотом такая система должна помешать беспрепятственному доступу военно-морских сил США в стратегически наиболее важные районы Тихого океана.

А закон, принятый Конгрессом США в силу «недовольства» конгрессменов курсом юаня, - просто бессмысленное позерство. Он не решит тех проблем, для решения которых принимался. Еще тревожнее то, что он является частью нарастающих антикитайских настроений в Америке, мешающих увидеть действительную природу вызова, бросаемого Пекином.

Сохраняя относительно невысокий обменный курс юаня, Китай стремится и дальше помогать своим производителям дешевле продавать игрушки, свитера и электронику на зарубежных рынках, особенно в США и Европе. Это один из главных инструментов, позволивших Китаю стать ведущей производственной базой мира. Низкие зарплаты, великолепная инфраструктура, среда, благоприятствующая иностранным инвестициям, сговорчивость профсоюзов и трудолюбие рабочих дали стране возможность наводнить мировые рынки дешевым товаром. И простое повышение курса юаня ничего здесь не изменит. К примеру, китайские компании производят многие товары всего за четверть стоимости их производства в США. Даже если сделать эти китайские товары на 20 процентов дороже, как того хотят американцы, американские фабрики не станут конкурентоспособнее. Но зато это поможет другим экономикам с дешевой рабочей силой - Вьетнаму, Индии, Бангладеш, - которые производят почти те же самые товары, что и Китай.

С июля 2005-го по июль 2008-го года Пекин под давлением американского правительства уже поднял курс юаня на 21 процент относительно доллара. При этом объем китайского экспорта в США продолжал стремительно расти. В 1985 году США добились и от Японии повышения курса иены на целых 50 процентов. Но это также не способствовало увеличению конкурентоспособности американских товаров. И ещё: с 2002 года курс доллара США относительно валют их торговых партнеров упал на 23 процента, но это не привело к буму американского экспорта…

Так что не в юане дело. На наших глазах Китай в сфере реального производства стремительно поднимается вверх по цепочке добавленной стоимости. Вот где опасность не только для американской, но и для любой другой конкурирующей экономики.

В течение последних трех десятилетий Китай уделял основное внимание развитию своей физической инфраструктуры. Задачей страны было производство товаров с минимальными издержками на зарплаты. Пока китайские рабочие были дешевыми и много работали, это было совсем неплохо. Скорость и масштабы построенного не имели прецедентов в мировой истории. Но теперь Китай хочет выходить на рынок товаров и услуг более высокого качества, а это требует высокого уровня знаний и профессионализма работников. Впереди - новая стадия экономического развития, определенная правительством, которая требует такой же целеустремленности при инвестировании в человеческий капитал. За последнее десятилетие число колледжей в Китае увеличилось в два, а число студентов - в пять раз. Президент одного из самых известных американский университетов - Йельского - Ричард Левин говорит: «Китай всего за десять лет создал крупнейший в мире сектор высшего образования. Фактически, с начала тысячелетия увеличение числа поступивших в китайские вузы превысило общее число поступивших в американские».

Увеличение числа высококвалифицированных рабочих значительно повысит темпы экономического роста в Китае за время жизни уже только одного поколения. К 2040 году внутренний валовой продукт Поднебесной достигнет, по подсчетам американцев, 123 триллионов долларов, а китайская экономика станет крупнейшей в мире, оставив всех позади.

И то, что теперь Китай подходит к производству товаров, выпуск которых еще недавно считался прерогативой наиболее развитых стран Западного мира и которые завтра будут монополизированы китайскими образованными, дисциплинированными и дешевыми работниками, и есть подлинный – самый серьёзный - вызов Китая. Такой прорыв на мировой рынок создается не валютными манипуляциями, а стратегическими инвестициями и упорным трудом. Для сравнения заметим, что российские реформаторы, разбазарив бесценные трудовые кадры, сложившиеся в СССР, - не менее образованные и дешевые, чем в Китае, угробили тот резерв, без которого сейчас невозможны никакие глубокие структурные реформы в производстве.

Даже среди «обидевшихся» на Китай американцев хватает здравомыслящих, которые пришли к выводу, что повышение обменного курса китайской валюты не ликвидирует торговый дефицит США и не снизит уровень безработицы в этой стране. Недавно 36 американских отраслевых организаций, включая Национальный совет по американо-китайской торговле (НСАКТ), Американскую соевую ассоциацию и Американскую мясную ассоциацию, в письменном обращении к Конгрессу отметили, что, постоянно уделяя внимание лишь вопросу обменного курса юаня, американское правительство в конечном счете нанесет вред быстро развивающимся отраслям американского экспорта.

В США не хотят признать того, что стране не хватает сил для экономического возрождения. И даже Wall Street Journal считает, что вопрос определения курса юаня используют для отвлечения внимания американцев. А Foreign Affairs пишет: «Потенциальная зона влияния Китая простирается от Центральной Азии с ее богатейшими запасами полезных ископаемых и углеводородного сырья до основных морских путей, пересекающих Тихий океан… В конечном счете Китай будет править миром наряду с Соединенными Штатами и Великобританией». России, как видим, в это будущее вход заказан. И виноваты в этом не китайцы.