Большая часть российской экономики не движется в сторону рынка и даже не планирует такого движения. За последние шесть лет "радикальных реформ" российские компании, особенно в базовых производственных отраслях, действительно изменили свою операционную деятельность. Однако это произошло потому, что они хотели не освоить рынок, а защитить себя от него. То, что в результате появилось в России, вполне можно считать новым типом экономической системы, со своими собственными правилами поведения и критериями успеха и неудачи.

Мы называем это новую систему виртуальной экономикой России, поскольку она основана на иллюзии или притворстве в отношении почти всех важных параметров экономики: цен, продаж, заработной платы, налогов и бюджетов. В самом центре этой системы лежит главное притворство: российская экономика больше, чем она есть на самом деле. Это притворство оправдывает более крупный государственный сектор и большие государственные расходы, чем Россия может себе позволить. Именно оно вызвало к жизни паутину неплатежей и почти неразрешимый кризис государственных финансов.

Корни виртуальной экономики

Корни виртуальной экономики лежат в нереформированной промышленности, унаследованной от советского периода. Множество предприятий все еще производят товары, но при этом уничтожают стоимость. Причин такого состояния дел много, но самая важная состоит в том, что в сегодняшней России предприятия могут работать, не оплачивая своих счетов. Это возможно, поскольку стоимость достается им из других секторов экономики. Один из способов - это задолженность по налогам, которая, по сути, представляет собой форму государственных субсидий. Более важным, однако, представляется прямое перераспределение стоимости - ее отъем у отраслей, производящих положительную добавленную стоимость, в частности, у добывающих полезные ископаемые.

Важно понять, что здесь существует неразрывная связь с прошлым. Советская экономика на вид казалась крупной и индустриальной. Фактически же, советская промышленность субсидировалась дешевым сырьем и невысокой стоимостью капитала. Казалось, что в экономике имеется крупный производственный сектор, производящий стоимость; на самом же деле, производство уничтожало стоимость, но это маскировалось произвольным ценообразованием. Корни виртуальной экономики лежат в продолжении этого притворства.

Жажда денег

Отношения между неденежной виртуальной экономикой и основанной на деньгах рыночной экономикой весьма любопытны. До некоторой степени, описанная выше система приводится в действие активными усилиями избегать денег. Денежные расчеты выставляют притворство напоказ. Есть и другие причины избегать денег. Деньги трудно заработать и трудно сохранить. Большие деньги на предприятии могут привести к тому, что власти откажутся принимать налоги в форме зачетов. Деньги могут обложить "налогом" рэкетиры. Тем не менее, желание избежать денежных расчетов включается только начиная с определенного момента, когда достигнут некоторый уровень денежности. Пока он не достигнут, в системе нужны деньги, и нужны очень сильно.

В стране безденежья любой, у кого есть карманные деньги, становится королем... или, по крайней мере, "олигархом". Некоторые российские капиталисты определенно имеют больше, чем карманные деньги, однако по международным масштабам они не особенно велики. Один из самых знаменитых финансовых баронов Владимир Потанин возглавляет Онэксимбанк, который в США не вошел бы и в сотню крупнейших банков. Если сложить вместе Онэксимбанк и Менатеп, один из его крупнейших конкурентов, их размер окажется меньше, чем у Centura Banks из города Роки Маунт, штат Северная Каролина.

Следствия

Существование такой системы приводит к значительным негативным последствиям в области (1) реорганизации предприятий; (2) измерения результатов экономической деятельности; и (3) работы государственного сектора.

23 марта губернатор Челябинской области объявил о начале строительства метрополитена в Челябинске. Проект финансируется налоговой задолженностью строительных компаний в федеральный, областной и местный бюджеты. Областная администрация была вынуждена принять предложение строителей о погашении задолженности строительными работами. Теперь уже неважно, есть ли у города и области более важные задачи. Когда в уплату налогов поставляются товары, цену назначает продавец.

Новое определение реформы

Новое правительство в Москве хорошо знакомо с виртуальной экономикой - значительно лучше, чем с "рынком". Прославленные "молодые реформаторы" - почти полностью выходцы из промышленных центров Урала и Поволжья, родного дома виртуальной экономики.

Возьмем, например, институт банкротства. Новый кабинет объявил, что будет начинать процедуру банкротства против директоров государственных предприятий, которые, по словам вице-премьера Виктора Христенко, неспособны "выплачивать зарплату, сохранять рабочие места и платить налоги". Их, по словам г-на Христенко, следует заменить на "более эффективных" руководителей. (Источник: сообщение AFP от 27 мая 1998 г.)

Другими словами, банкротство в новой "реформируемой" российской экономике не означает продажу нежизнеспособного предприятия новому владельцу, который реорганизует его, сократит издержки и сделает его прибыльным (и производящим добавленную стоимость).

Реакция Запада

Мы были соучастниками появления виртуальной экономики. Она не могла бы развиться до такой степени, если бы мы не вбрасывали в систему деньги со стороны (свыше 70 миллиардов долларов с 1992 года). Глупо полагать, что сегодня, шесть лет спустя, мы можем вынудить Россию провести весьма болезненное уничтожение этой системы угрозами прекратить финансовую помощь. Попытка так поступить представит нас в весьма негативном свете в глазах простых россиян.

У нас остается две возможности. Первая - поддержать стабильность России в краткосрочной перспективе и выручить виртуальную экономику. Это будет означать дальнейшее укрепление отсталой неконкурентоспособной экономики.

Наша вторая возможность - прекратить финансировать этот дорогостоящий тупик. Отказ от дальнейшей помощи не гарантирует положительных результатов и будет иметь некоторые отрицательные последствия. Прекратив притворяться, что наша помощь зависит от хода рыночных реформ (которых не было и быть не могло), мы дадим россиянам понять, что выбор их экономической политики целиком в их власти. Вы выбрали виртуальную экономику - так живите в ней, если вам нравится. Но знайте - у нее есть цена.