Центробанки в отчаянной попытке стимулирования экономики и поднятия темпов инфляции солидарны с Майклом Пейлином из известной великобританской группы Монти Пайтон, который в одном из скетчей пояснял, что эффект неожиданности – это лучшее оружие. На протяжении многих лет ярые приверженцы монетарной политики ради прозрачности институтов Центробанков ратовали за сообщение о всех намерениях и обязательное выполнение обещанного. Однако этот год всё перевернул с ног на голову. В моду вошло новое явление: применение эффекта неожиданности, что сделало жизнь рынков подобным сидению на бочке с порохом. По мнению Роджера Халлама, старшего инвестиционного стратега JPMorganAssetManagement, возрастающая волантильность показывает на улучшающееся функционирование рынков, адекватно на неё реагирующих. С начала года больше двадцати раз Центробанками снижалась ставка. Причём были случаи, когда этого никто не ожидал. Данией за неполный месяц ставка понижалась четыре раза, а Европейский Центробанк привёл всех в недоумение покупкой активов.

Но всех перещеголял швейцарский Национальный банк, отказавшийся 14 января от валютной привязки к евро, чем всколыхнул валютный рынок. В ожидании заседаний Центробанков, которые состоятся во многих странах, в том числе в России, Новой Зеландии, Таиланде, Бразилии, Швеции, рынки готовятся к сюрпризам. Этот год уже зарекомендовал себя как непредсказуемый для сообщества Центробанков: от Египта и Сингапура до Индии и Польши. Остались в стороне лишь Банк Англии и Федрезерв США. Однако, судя по последним комментариям руководства этих финансовых учреждений, начинает казаться, что и они вскоре поддадутся общей тенденции. Зацикленность Центробанков на проблеме дефляции, нежелание стимулирования экономик делает прогнозирование их политики весьма сложной задачей. Глава экономического отдела Итон Харрис считает резкие изменения валютных курсов следствием решений Центробанков, продиктованных глобальной дефляцией.

Конечно, с точки зрения о недопущении возникновения застойных процессов, удивление рынков полезно, но в данном случае эта тенденция возникла после переосмысления банками заявления о намерениях, практики, введённой в 1997 году и преследовавшей цель составления понятных долгосрочных прогнозов. Заявление о намерениях сейчас явно не в тренде. Поэтому Харрис полагает, что рынки поплатились за слепую веру обещаниям Центробанков. Банк Канады одним из первых использовал заявление о намерениях. Однако после слов его председателя Стива Полоза, говорившего о невозможности составления чётких прогнозов по ставкам во времена экономической неопределённости, стала понятна позиция канадцев, заключающаяся в тяготении к здоровой двусторонней волантильности, и 21 января Банком Канады была снижена ставка.

Джейн Фоули, разработчик валютных стратегий из Rabobank отметила, что в арсенале банков осталось мало эффективных приёмов, и они стали компенсировать это элементом неожиданности. По её утверждению, при нормальных условиях на такие сюрпризы мало бы кто решился. Всему виной угроза дефляции. А желание получить как можно большую отдачу никто не отменял. Поэтому банки идут на трюки с понижением ставок. Сейчас эксперты присматриваются к Федрезерву и гадают, какой сюрприз можно ожидать от него. В планах американского ЦБ завершение политики лёгких денег, взвинтившей цены на облигации и акции. Делая ставку на объективные экономические данные, Федрезерв тоже отказывается от заявления о намерениях. Глава ФРБ Кливленда Лоретта Местер убеждена, что заявление о намерениях может рассматриваться только в качестве некоего ориентира, но никак не чёткого политического инструмента.

Тем не менее слишком частая прививка удивлением нежелательна. Федрезерв убедился в этом в 2013 году, когда сокращение программы стимулов вызвало настоящую панику. Харрис отзывается об этом событии не иначе как о самом ужасном в истории современности. Теперь ФРС осторожничает. Не так давно сопроводительным заявлением был спровоцирован рост волантильности. Как говорит Фоули, для того, чтобы рынок забился в истерике, достаточно одного чиха ФРС. Значит Центробанк ни в коем случае не должен усиливать и без того обострённую реакцию рынка. После заседания FOMC вряд ли целесообразно уповать на эффект неожиданности. По словам Харриса, Федрезерв нуждается в обозначении переходного характера своей политики. Джанет Йеллен, глава ФРС, не хочет повторения событий 2013 года, когда рынки стали неподконтрольны, и пытается отыскать золотую середину.