Социально-политический фон: депрессивный финал

Основными событиями, определившими социально-политический фон декабря, стали беспорядки в Москве и вынесение обвинительного приговора по второму делу Ходорковского-Лебедева. Беспорядки, произошедшие в ходе несанкционированного митинга на Манежной площади, устроенного футбольными фанатами в знак протеста против освобождения участников драки, в которой был убит Егор Свиридов, имели националистическую и ксенофобскую окраску. Несколькими днями позже подростки – выходцы с Северного Кавказа и русские подростки пытались организовать стычки в разных частях Москвы, но все они были пресечены милицией.

В то время как президент Медведев акцентировал внимание на недопустимости уличных беспорядков, премьер Путин, призвав все стороны к национальному миру и соблюдению закона, тем не менее фактически выразил открытую поддержку «фанатам», посетив вместе с их лидерами могилу убитого болельщика. Следует отметить, что согласно данным социологов, в России не наблюдалось в 2000-е годы роста националистических настроений (можно отметить скорее обратную тенденцию), впрочем, в 2009–2010 гг. несколько усилилось негативное отношение к мигрантам-рабочим, что отражает скорее обострение социальных проблем. В ходе ежегодного телеэфира премьер-министр Владимир Путин крайне жестко высказался как по делу Ходорковского-Лебедева, так и в отношении политической оппозиции, что было расценено аналитиками как демонстрация жесткой политической линии, которой премьер намерен придерживаться в предвыборном году.

Дмитрий Медведев традиционно использовал более мягкую риторику в своем ежегодном телевыступлении, затронул тему свободы слова на телевидении и заявил о недопустимости давления на суд в связи с делом Ходорковского. По единодушному мнению наблюдателей и экспертов доказательная база во втором процессе практически отсутствовала, а формулировка обвинения является некомпетентной и абсурдной. Нет сомнений, что обвинительное решение суда будет крайне негативно воспринято западным общественным мнением, что – в свою очередь – укрепит имидж России как неправового, недемократического государства и негативно скажется на динамике и – особенно – качестве инвестиций и инновационного сотрудничества с наиболее развитыми странами.

Индекс социальных настроений, рассчитываемый «Левада-центром», в конце года несколько снижался, при этом в целом за год индекс колебался на уровне значений, достигнутых к концу 2009 г. Характерно, что индекс оценок текущего положения семьи на протяжении года несколько повышался, в то время как индекс ожиданий демонстрировал при этом тенденцию к снижению. Индексы оценок положения дел в стране «Левада-центра» и оценок экономической ситуации ФОМом демонстрируют одинаковую картину: рост оценок в первой половине года и их снижение в последние месяцы до значений начала года.

Макроэкономика и финансы

Главными новостями конца года в макроэкономической сфере стали ускорение инфляции и значительный отток капитала за рубеж. Эти тенденции разворачивались на фоне достаточно благоприятной внешней конъюнктуры. Со 2 декабря цены на нефть Brent превысили уровень 90 долл./барр. и не опускались ниже этой отметки, доходя во второй половине месяца до послекризисного максимума в 94,25 долл./барр. Таким образом, заметный рост цен на нефть наблюдается уже четвертый месяц подряд: по сравнению со средней ценой конца августа (74,9 долл./барр. Brent) средняя цена барреля нефти в 20 числах декабря (93,5 долл./барр.) выросла на 25%, среднемесячная цена нефти в декабре превысит среднемесячную цену августа почти на 20%. В связи с этим в конце года следует ожидать, по меньшей мере, стабильности показателей торгового сальдо.

Напомним, в августе положительное торговое сальдо сократилось до 7,96 млрд долл., в октябре оно выросло до 10,45 млрд за счет роста цен на нефть на фоне замедления прироста импорта. Несмотря на то, что импорт в декабре, скорее всего, несколько увеличится (в ноябре, судя по предварительным данным таможенной статистики, импорт остался на уровне октября), за счет роста экспорта сальдо в декабре будет достаточно высоким, что окажет стабилизирующее действие на макроэкономические показатели.

После положительных итогов II квартала отток капитала в III квартале был зафиксирован на уровне 4,2 млрд долл., что означало по итогам трех кварталов отток в размере 16 млрд долл. В IV квартале, судя по заявлениям руководства Банка России, отток значительно ускорился и по итогам 11 месяцев составил 29 млрд долл., превысив скорректированный прогноз Банка России в 22 млрд. Отразился этот процесс и в динамике золотовалютных резервов, которые с 15 октября по 17 декабря сократились на 25,7 млрд долл. Впрочем, в декабре этот процесс явно замедлился (481,5 млрд на 3 декабря и 478,0 на 17 декабря), в то время как на протяжении предыдущих 4 недель резервы сокращались в среднем на 4,5 млрд долл. еженедельно.

Наступил в декабре перелом и в другой тенденции: вопреки обыкновению на протяжении октября-ноября рост цен на нефть сопровождался ослаблением рубля к доллару США, но в декабре рубль начал укрепляться. В результате, доллар подешевел с 31,45 руб./долл. на 2 декабря до 30,45 на 27 декабря; укреплялся рубль и по отношению к евро (продолжая тенденцию ноября), в итоге бивалютная корзина подешевела с 35,72 руб. до 34,77 руб. Помимо конъюнктурных факторов (продажи валютной выручки экспортерами в преддверии налоговых выплат) на изменение динамики оказала влияние стабилизация сальдо внешней торговли.

Вместе с тем признаки макроэкономической неустойчивости и неопределенность на внешних рынках «смазали» новогоднее ралли на фондовых рынках. На рубеже ноября–декабря фондовые индексы резко выросли (+7,5% … +7,8%) на фоне роста нефтяных цен и параллельно с ростом на европейских и американских площадках, однако в дальнейшем остались практически на тех же уровнях. Таким образом, за сентябрь– декабрь фондовые индексы выросли в целом примерно на 25% (индекс ММВБ с уровня 1340 пунктов в конце августа до 1670 в конце декабря, РТС – с уровня 1390 пунктов до 1760 пунктов), что одновременно является показателем роста в целом за год.

В декабре потребительская инфляция ускорилась по сравнению с предыдущим месяцем; за 20 дней цены выросли на 0,7%, накопленная инфляция с начала года составила таким образом 8,4%, по итогам года инфляция практически сравняется с показателями предыдущего года и достигнет 8,6%. Таким образом, резкое замедление инфляции в весенние и летние месяцы было компенсировано ее ростом в конце года.

В отличие от ситуации начала осени, когда денежные власти рассчитывали на скорое замедление инфляции, теперь, наоборот, признается вероятность достаточно высокой инфляции на протяжении первой половины 2011 г. Этому будут способствовать как сезонные факторы (рост интенсивности бюджетных трат в декабре, январские повышения тарифов и пенсий), так и внешние – рост цен на мировом рынке продовольствия, наконец, повышение страховых взносов предприятия намерены компенсировать за счет потребителей, стоит отметить, что уже в ноябре наблюдался значительный скачок цен производителей промышленных товаров: если в целом с декабря 2009 г. рост цен составил 15,5%, то в ноябре по отношению к декабрю он составил 4,4%, в начале следующего года этот рост цен, скорее всего, выплеснется на потребительский рынок.

Реальный сектор: рост налоговой нагрузки

В ноябре 2010 г. приостановился рост инвестиций в основной капитал и спрос на потребительском рынке, который наблюдался в предыдущие два месяца. После роста в сентябре-октябре промышленность демонстрирует замедление. Индекс физического объема по базовым видам экономической деятельности в ноябре 2010 г. составил 95,4% от уровня предыдущего месяца. Резко снизились показатели сельскохозяйственного производства: в ноябре объемы продукции составили 67,5% от показателя октября 2010 г. Производство в добывающей промышленности сократилось на 2,0% относительно октября, а в обрабатывающей промышленности – на 0,6%. Рост продолжается в химической промышленности и в производстве машин и оборудования. Годовой прирост в строительстве в октябре составил 6,3%, а в ноябре – 2,3%, объем строительства к октябрю составил 97,3%. Таким образом, в целом динамика производства, как и прежде, определяется циклом «рост – замедление».

При этом ноябрьские конъюнктурные опросы демонстрируют, что на фоне сохранения оптимизма по итогам предыдущих месяцев, промышленность готовится к осложнениям, связанным с повышением налоговой нагрузки, а также ускорением инфляции.

Хотя исходные данные оценок динамики спроса демонстрировали в ноябре нулевой рост, при сглаживании сезонных факторов (ожидание низкого спроса в начале нового года) становится очевидным, что динамика оценок остается позитивной. Указанием на позитивные ожидания может служить и изменение политики в отношении запасов готовой продукции: в течение предыдущих 5 месяцев оценки запасов ухудшались и их баланс стал отрицательным (-11 пунктов), продемонстрировав 10-летний минимум, однако в ноябре он вновь вернулся к нулевым отметкам. Впрочем, нельзя исключать того, что рост излишков запасов связан с изменением ценовой политики и переходом к более интенсивному увеличению цен. Действительно, наиболее настораживающее выглядит сегодня ускорение темпа роста цен, достигшее в ноябре послекризисного максимума, – так интенсивно отпускные цены предприятий не увеличивались с августа 2008 г. Судя по прогнозам, предприятия готовы и дальше поднимать свои цены в ущерб, по всей видимости, объемам сбыта. В ноябре опережающий рост цен относительно роста спроса зарегистрирован в промышленности уже на 29% предприятий, тогда как в предыдущие месяцы 2010 г. (кроме первых – самых инфляционных) такое соотношение отмечалось только у 18–22% предприятий. Остается предположить, что промышленность готовится к росту тарифа страховых взносов (бывшего ЕСН).

По данным специального опроса Института Гайдара, проведенного в мае 2010 г., повышение отпускных цен будет самой распространенной реакцией предприятий на это налоговое нововведение. Так планировали поступить 70% ответивших. И, похоже, предприятия уже начали превентивно увеличивать цены, снижая эффективность антиинфляционной политики властей. Второй по распространенности реакцией на рост страховых платежей должно стать снижение прибыли предприятий, третьей – снижение расходов на персонал. Действительно, в ноябре в российской промышленности зарегистрирован самый высокий ожидаемый рост издержек за последние 7 лет: баланс этого показателя вырос за сентябрь–ноябрь на 26 пунктов и достиг +50. Соответственно, продолжают ухудшаться и планы изменения численности работников: сокращения планируются во всех отраслях, кроме леспрома, самые интенсивные – в стройиндустрии и машиностроении.

Доступность кредитов хотя и выросла в ноябре до кризисного максимума, но, похоже, замедляет свою положительную динамику. Банкам с каждым месяцем все труднее находить надежных заемщиков в промышленности. Прекратилась положительная динамика и предлагаемой банками предприятиям ставки по рублевым кредитам. С сентября этот показатель не может преодолеть уровень 13% годовых в целом по промышленности. Хотя металлургам кредиты в ноябре предлагались под 10,5%, химпрому – под 11,4%, пищевой отрасли – под 12,4% годовых. Таким образом, на фоне общей неустойчивости позитивных сдвигов в промышленности на протяжении 2010 г. рост налоговой нагрузки с 2011 г. может создать дополнительные трудности для процесса восстановления экономики.

Завершился очередной календарный год, и по традиции приходит время подвести некоторое итоги. В этом обзоре мы попытаемся проанализировать те инфляционные тенденции, которые имели место в нашей стране в течение последних 12 месяцев. В частности, проанализируем динамику изменения потребительских цен в стране, выясним, насколько цены на продукты питания обогнали общий индекс инфляции, на какие продукты (и почему) в минувшем году население стало больше тратить денег и чего ждать в наступившем 2011 году.

Согласно официальным данным Федеральной Службы Государственной Статистики, в 2010 году потребительская инфляция в стране составила 8,8%. Таким образом, уже два года подряд индекс потребительских цен держится на одинаковом уровне. Между тем еще в начале июня 2010 годовые темпы прироста не превышали 6%, и в тот момент многие эксперты полагали, что по итогам года индекс потребительских цен удастся удержать в приделах 6,5-7%, но, как говорится, «человек полагает…». В итоге на фоне аномальной жары и, как следствие, крупных потерь урожая сельскохозяйственных культур потребительские цены (в первую очередь на продукты питания) во втором полугодии резко начала расти. И если по итогам года общий индекс цен вырос на 8,8%, то показатель продовольственной инфляции составил 12,9% (без учета плодоовощной продукции – 9,4%). Но еще более существенный рост стоимости продемонстрировал рассчитываемый Росстатом минимальный набор продуктов питания, т.е. совокупность продовольственных товаров, необходимых для удовлетворения первоочередных потребностей человека за определенный период. Так, по итогам года стоимость минимального продуктового набора в среднем по стране выросла на 22,4%, достигнув на конец декабря уровня 2625,7 рубля (в расчете на месяц).

Таким образом, разница между индексом потребительских цен и приростом стоимости минимального набора продуктов питания в 2010 году стала одной из самых значительных за последние несколько лет.

Как мы уже упоминали в предыдущих обзорах, рост цен на продукты питания составляет лишь часть потребительской инфляции. Таким образом, при самом низком годовом приросте индекса потребительских цен за всю историю РФ, фактические расходы населения на социально значимые товары выросли не меньше прежнего.

Это подтверждает и рассчитываемый компанией «Калита-Финанс» индекс «ПотребКорзина», отражающий общие ценовые тенденции основных продуктов питания в стране. Данный индикатор рассчитывается по аналогии со стоимость минимального набора продуктов питания, но с использованием текущих биржевых цен. В итоге в 2010 году индекс «Потребительская корзина» вырос на 17%, поднявшись к отметке 2500 руб., что в целом не сильно отличается от рассчитываемого Росстатом показателя.

Как можно заметить из приведенного ниже графика «ПотребКорзина» весьма объективно отражает изменение цен на продовольственные товары первой необходимости.

Если проанализировать динамику потребительской корзины в разрезе отдельных компонентов, то можно увидеть, что по итогам 2010 года наибольший «вклад» в рост индекса внесли крупы (+59% г/г), плодовоовощная продукция (+46% г/г) и масло (подсолнечное: +28%, сливочное: +23%). Более чем на 10% поднялись цены на сахарный песок (+23% г/г), молочную продукцию (+17%) и яйца (+13 г/г).

Зерно

Более чем в 1,5 раза выросли цены на крупу и бобовые. Аномальные погодные условия сократили урожаи этих культур. Почти во всех сельскохозяйственных регионах России было объявлено чрезвычайное положение, засухой было выжжено большинство посевных площадей. На этом фоне России пришлось отказаться от экспорта пшеницы, более того шли активные разговоры о необходимости зерновых интервенций на внутреннем рынке. Ожидания запрета на вывоз зерновых культур из России привели к бурному росту на мировых биржах сельскохозяйственной продукции. Наиболее показательным был рост фьючерсов на пшеницу. Сокращение запасов данной культуры привело к тому, что цены остаются на высоких исторических уровнях.

Динамика мировых цен на пшеницу во втором полугодии 2010 г.

Сахар

Цены на сахар с максимумов в начале года к маю упали более чем в два раза. Рынок ждал рекордных объемов урожая. Россия, Белоруссия и Казахстан, уверенные в том, что смогут оказать сильное влияние на рыночную конъюнктуру за счет собственного экспорта, даже образовали Сахарную Ассоциацию. Однако всё тот же климатический фактор заставил пересмотреть оценки будущего урожая, и в конце 2010 года цены на «сладкий товар» достигли новых исторических максимумов.

Динамика мировых цен на сахар во втором полугодии 2010 г.

Молоко

На мировых товарных рынках фьючерсы на молоко в 2010 не продемонстрировали бурного роста, и всё же в нашей стране молочная продукция росла в цене достаточно высокими темпами. Для российского рынка молока и молочных продуктов удорожание было обусловлено временным отказом от импорта белорусского сухого молока и постоянным противостоянием производителей молока и переработчиков относительно закупочных цен.

С начала 2010 года наблюдается ярко выраженный повышательный тренд по индексу «Потребительская Корзина», и пока нет оснований ожидать перелома в этой динамике. Растущие запросы сельхозпроизводителей, спекулятивный рост на товарном рынке и нереализуемые в настоящий момент обещания Центробанка относительно таргетирования инфляции дают все основания ожидать сохранения высоких темпов продуктовой инфляции в 2011 году. Так, по нашим прогнозам, в ближайшие 12 месяцев индекс «ПотребКорзина» может прибавить около 15%, несмотря на то, что общий показатель потребительской инфляции, по нашим прогнозам, не превысит 8%.

Изменение индекса «ПотребКорзина» в информационно-торговой платформе ITrader 8 с начала 2010 г.

Вот и подошел к концу очередной год на мировых финансовых рынках, и хотя большинство экспертов и аналитиков уже поспешили окрестить его «посткризисным», многие проблемы, свойственные глубокому экономическому спаду, сопровождали мировую экономику на протяжении всех последних 12-ти месяцев.

Начавшийся еще весной долговой кризис в ЕС по сей день не позволяет европейскому экономическому сообществу «вздохнуть полной грудью», заставляя европейцев жить в постоянном напряжении и неопределенности по поводу дальнейших перспектив развития. Невозможность выработки эффективных механизмов разрешения нынешних проблем в регионе ставит под сомнение само существование единой экономической и валютной зоны. Предпринимаемые местными властями шаги по стабилизации ситуации и улучшению бюджетно-долговых параметров пока скорее напоминают экстренные меры спасения, нежели долгосрочный план развития европейского региона, преодолевшего рецессию.

Вряд ли и действия американских властей, в первую очередь, монетарных, как-либо ассоциируются с прилагательным «посткризисные». Принятое в конце года решение со стороны ФРС США продолжить наращивание денежной базы свидетельствует о неспособности федерального резерва в настоящий момент запустить механизм кредитного мультипликатора. В итоге руководство ФРС в своих комментариях уже сейчас не исключает расширения нынешней программы эмиссионного стимулирования (чем, по сути, и является «количественное смягчение» ( QE)). В американском Центробанке готовы увеличивать баланс до тех пор, пока не будут вновь зафиксированы положительные темпы прироста объемов кредитования в реальной экономике. Проблема в том, что ни граждане, ни предприятия не проявляют никакой активности в деле привлечения кредитных ресурсов, не спешат и банкиры смягчать требования к потенциальным заемщикам. Как итог, предоставляемая ФРС ликвидность благополучно распределяется внутри финансовой системы, провоцируя «голый» рост цен на фондовых и товарно-сырьевых рынках.

В результате, по аналогии с QE1 (первой программой выкупа активов со стороны ФРС за счет новой эмиссии), главными бенефициарами нынешнего раунда количественного смягчения вновь становятся банковские структуры, при этом не только американского происхождения. Совсем недавно Федрезерв раскрыл информацию о программах спасения кредитных организаций в момент эскалации финансового кризиса осенью 2008 года. Как оказалось, крупнейшими получателями экстренных кредитов от монетарных властей США стали иностранные банки. К примеру, швейцарский UBS два года назад привлек от ФРС свыше $74,5 млрд., десятки миллиардов займов было предоставлено британским банкам с одной целью – не допустить дальнейшей распродажи активов на американских и зарубежных фондовых площадках. То обстоятельство, что ФРС во время кризиса был для иностранных банков фактически кредитором «последний инстанции», свидетельствует об одном примечательном факте - пока представители G20 спорят о необходимости создания наднациональных финансовых органов, введении новой мировой валюты (SDR и проч.) и о других абстрактных идеях - ФРС США, фактически явочным порядком, без публичного объявления, превратилась в тот самый мировой регулятор. Только, к сожалению, мировой финансовый «кардинал» действует лишь в интересах крайне ограниченного круга лиц – международных инвестиционных банков. Кстати, недавнее «дружное» повышение гарантийных требований крупнейшими биржами США и Европы также косвенно свидетельствует о появлении мирового финансового руководства, пытающегося взять под контроль динамику цен на финансовые активы в интересах все того же круга лиц.

И QE1, QE2, и далее по списку - это, в первую очередь, меры по поддержке крупнейших финансовых институтов (получающих доступ практически к бесплатным источникам фондирования) и наиболее богатой части мирового сообщества, которые и требуют все новые и новые порции ликвидности для поддержания богатства, поскольку главная угроза для них – «медвежий» рынок. Что же касается возможного роста инфляции на фоне безответственной политики ФРС, то видимо, о таком «пустяке» должна беспокоиться, в первую очередь, наиболее бедная часть населения, так как именно по ним сильнее всего ударяет рост цен на продукты питания и товары первой необходимости.

С момента начала раздувания баланса ФРС, т.е. последние два года, все действия монетарных властей США так и не привели ни к снижению безработицы (широкий показатель, включающий скрытую безработицу и неполную занятость, достиг 17%), ни к росту благополучия беднейшей категории граждан. Напротив, к концу 2010 года около 43 млн. американцев вынуждены были обращаться за продуктовыми талонами (food stamps), т.е. 14% населения США получают субсидии для покупки продуктов питания. В то же время, наиболее богатая часть граждан чувствовала себя в кризис весьма комфортно - к примеру, по итогам 2009 года доля доходов 20% наиболее обеспеченных американских домохозяйств превысила 50% в общем объеме доходов населения США. Таким образом, QE фактически усилило социальное расслоение в американском обществе. Все это лишь подтверждает идею, что все средства и усилия ФРС пока идут в одном направлении.

При этом наблюдается явная закономерность: чем больше денег впрыскивается в мировую экономику, тем меньшим эффектом они обладают. Чтобы убедиться в этом, достаточно взглянуть на текущую динамику доходностей американских облигаций, которые после решения ФРС о начале QE2 лишь растут. Между тем, именно желанием снизить кредитные ставки (тесно привязанные к тенденциям на рынке госдолга) глава Федрезерва оправдывал начало нового раунда количественного смягчения. Как видим, результат пока прямо противоположный. Возможно, этого кого-то и смущает, но только не финансовых гигантов, «снимающих сливки» с нынешнего ралли на фондовых и товарно-сырьевых рынках. Финансовые корпорации стали зависимыми от денег ФРС, поэтому, в случае необходимости, они готовы пролоббировать и QE3, и QE4… Фундаментальная проблема только в том, что подобное привыкание вызывает ложное чувство богатства. Ведь в этом случае капитал прирастает не за счет увеличения эффективности труда, появления новых прорывных отраслей и технологий, а за счет «рисования нулей» на балансе ФРС. Таким образом, само понятие «богатство» обесценивается и девальвируется.

Мы верим, что рано или поздно мировой экономике придётся пройти через «эффект отмены», по аналогии с «ломкой» у наркозависимых людей. Отсутствие новых порций ликвидности, рост ставок и другие меры повышения монетарной и бюджетной дисциплины приведут к существенному падению на финансовых рынках. Но без подобных жестких краткосрочных последствий избавить мировую экономику от губительной «ликвидозависимости» не удастся.

Данное лирическое отступление было сделано нами для обозначения наших долгосрочных взглядов на перспективы мировой экономики и пути дальнейшего развития; что же касается ближайшего года, то здесь по-прежнему «музыку» будут заказывать те же «герои», которые сейчас получают прибыль от действий американского Федрезерва.

Какие именно тенденции ожидаются на глобальных рынках в 2011, и по каким формальным и объективным причинам будут формироваться тренды на акции, валюты и товарно-сырьевые активы, читайте в нашем новом годовом прогнозе, подготовленном аналитиками ФГ «Калита-Финанс».