В соответствии с мнением Нуриэля Рубини, являющегося одним из основателей и председателем Roubini Global Economics, большинство стран с развитой экономикой вновь стоят на пороге рецессии, в то время как США уже находятся в муках экономического спада. «Исходя из того, что я вижу в мировой экономике, я думаю, что мы входим в рецессию в большинстве стран с развитой экономикой. Я думаю, что в рецессию уже вошли США и близки к этому большинство стран еврозоны. Тоже самое с Великобританией», - сказал Рубини на саммите Bloomberg Dealmakers в Нью-Йорке.

Индекс Conference Board, который был опубликован сегодня, показал значение за сентябрь на уровне 45.4 пункта против ожиданий на уровне 46 пунктов. Доверие американских потребителей остается в стадии застоя и находится вблизи 2-летнего минимума. Американские домохозяйства жалуются на то, что по-прежнему трудно найти работу. Европейские лидеры в минувшие выходные на ежегодном совещании с МВФ по вопросам решения долгового кризиса оказались перед лицом того, что негативная ситуация стала проявляться в других частях мира.

«На данный момент главный вопрос не в том, будет ли это рецессия или же двойное дно, а в том, будет ли она относительно мягкой или же она станет тяжелой и приведет к новому мировому финансовому кризису. Ответ на этот вопрос зависит от того, что произойдет в еврозоне и смогут ли европейцы начать совместные действия», - говорит Рубини. «В данный момент мы потратили все политические пули. Долговой кризис в Европе может иметь последствия куда более серьезные, чем после краха Lehman Brothers в 2008 году», - добавляет Рубини.

В настоящее время аналитики ищут пути выхода из сложившейся кризисной ситуации с долгами периферийных стран еврозоны. Все большую популярность приобретает мнение, согласно которому высокая инфляция (на уровне 7-12 процентов годовых) может решить фундаментальные проблемы развитых стран. Разогнать инфляцию до указанного выше уровня экономисты предлагаются путем масштабной эмиссии со стороны Европейского центрального банка. Аргументы заключаются в следующем:

1. При инфляции в 8-10 процентов в год и близких к нулю процентных ставках сбережение выглядит иррациональным. Самоограничение потребителей сменяется ажиотажным спросом, а компании получают мотив брать кредиты, чтобы его удовлетворять.

2. Инфляция обесценивает долги государств и их компаний перед внешними инвесторами и облегчает обслуживание долга.

3. Снижение валютного курса стимулирует экспорт и открывает новые рынки.

4. Запуск инфляции приводит к повышению стоимости недвижимости и производственных активов, что придает дополнительную цену залогам, под которые выданы многие из ныне составляющих основу банковских активов кредитов. Однако, с нашей точки зрения, «раскручивание» инфляции вызовет резко отрицательные последствия.

1. Во-первых, инфляцию легко разогнать, но трудно удержать под контролем. Первоначальный рост цен в 7-12% может повлечь за собой трехзначные цифры. Примеров «сползания» стран в гиперинфляцию множество, в Европе, в том числе. В некоторых странах еврозоны из 208 лет, начиная с 1800 года, 31 год уровень инфляции составлял более 40%. В среднем по Европе данный показатель равен 9 годам. При этом в большинстве случаев высокая инфляция была вызвана желанием властей минимизировать государственные долги путем обесценения денег и стимулировать внутреннее потребление населения. 40%-ная инфляция - далеко не предел, широкомасштабная эмиссия может привести к галлопирующему росту цен.

Например, в 1989 году Аргентина переживала острейший кризис. В то время огромный бюджетный дефицит покрывался за счет эмиссии денег. В результате произошло обесценение национальной денежной единицы, что, в свою очередь, привело к инфляции более 3000%. Имеющие на руках ничего не стоящую валюту, жители Буэнос-Айреса не могли на нее приобретать товары и бросились грабить супермаркеты. Рост дефицита стал активно финансироваться кредитами МВФ, правительство привязало аргентинский песо к доллару, и, казалось бы, инфляция была укрощена. Однако в начале 21 века она вновь напомнила о себе, так как фундаментальные дисбалансы не были устранены. Как и 12 лет назад, рост цен ускорился, толпы вновь начали громить супермаркеты, в результате чего страна объявила дефолт. Монетизация долга повлекла за собой неконтролируемый повсеместный рост цен, приведший к тому, что над страной на десятилетие нависла угроза возобновления инфляции, что, в конечном счете, и произошло.

Приведенный пример наглядно иллюстрирует, что дефицит бюджета не устраняется путем обесценения денег. Это явление получило название эффект Танзи-Оливера. Любое повышение темпа инфляции в течение налогового периода обесценивает налоговые поступления. Чтобы хотя бы частично решить эту проблему, правительство прибегает к повышению частоты уплачиваемых налогов.

Налогоплательщики же, в свою очередь, затягивают сроки внесения налоговых платежей в госбюджет или пытаются найти способы и вовсе избежать их. Кстати, «вакханалии» взаимозачетов мы могли наблюдать повсеместно в России 90-х годов. Более низкие налоговые поступления еще больше увеличивают дефицит бюджета. Как результат, растет государственный долг, обесценение денег подрывает конкурентоспособность национальных фирм, поощряет ввоз товаров из-за границы.

Таким образом, ажиотажный спрос, который должен стимулировать производство по мнениям экономистов, будет выражен скорее в форме «набегов» на супермаркеты. Здесь уместно будет вспомнить о недавних беспорядках в Лондоне. Напомним, инфляция в стране достигла к настоящему времени 4,4%. Социальное недовольство переросло в социальный бунт и грабежи.

Кроме того, существует риск «заражения» других стран. Несмотря на то что в результате инфляции обесценение активов будет происходить в зоне евро, процесс не останется внутри Европы. В эпоху тесных экономических связей страны имеют тенденцию к экспорту инфляции через рынок товаров.

Ярким примером является Китай, который импортирует инфляцию из Америки. Несмотря на все усилия правительства (увеличение процентных ставок, резервных требований к банкам и др.) рост цен не удается укротить: он достигла уже 6,5% в годовом исчислении.

Европа же является крупнейшим мировым экспортером, доля которого в мировой торговле составляет порядка 40%. Раскручивание инфляции в еврозоне ударит по всему миру, и в большей степени, по развивающимся странам, являющимися импортерами ее продукции, в том числе, по России.

2. Помимо экономических отрицательных последствий монетизации долгов государств, есть и другие, пожалуй, самые важные и опасные – социальные. Давно известен факт: инфляцию платят бедные. Проблема в том, что в их расходах наибольшую долю составляют траты на товары первой необходимости. Таким образом, в первую очередь, будет страдать малообеспеченное население. В их умах прочно засядет вопрос: «Почему мы должны отвечать за долги государства и богатых банков?!». То социальное напряжение, которое мы сейчас наблюдаем в Еврозоне вследствие увеличения пенсионного возраста, урезания зарплат и увольнений – только «цветочки». «Ягодки» мы увидим тогда, когда разрыв между наиболее и наименее обеспеченными слоями населения достигает критической отметки. Социолог Питирим Сорокин показал, что если доходы 20 процентов самых богатых в 15 раз и более превышают доходы 20 процентов самых бедных, то быстро растет риск социальных конфликтов. Инфляция как раз увеличивает этот разрыв. Откуда взяться «ажиотажному спросу» и росту экономики, когда в странах будут нарастать общественные недовольства?

3. Эксперты, высказывающиеся «за» разгон инфляции, аргументируют следующим образом: «снижение курса национальной валюты в результате печатания денег будет стимулировать экспорт и открывать новые рынки». Данное утверждение правильно в теории. Однако на практике активная монетизация госдолга и агрессиваня денежно-кредитная политика вызовут повсеместную утрату доверия к деньгам. Стоит отметить, что мы уже сейчас наблюдаем эти процессы. Ускорение темпов инфляции как результат вливания средств в экономику в настоящее время привело к обесценению денег и бегству инвесторов в другие активы. Так, цены на золото ставят все новые рекорды (рост в 38,6% с начала 2011 года), серебро торгуется вблизи исторических максимумов.

Однако ни один актив не может в силу своих свойств выполнять все функции, которые выполняют деньги. Идея создания частных, муниципальных, корпоративных денег набирает силы. К слову, еще Ф. Хайек в своем труде «Частные деньги» 1975 года обосновывал вред обществу со стороны монополии государства на эмиссию национальной валюты и предлагал денационализировать деньги. После кризиса в 2009 году в США и начала программ количественного смягчения вновь активизировались системы альтернативных денег. Например, в ряде городов Америки муниципалитеты начали печатать собственную валюту. В отдельных государствах, особенно в Шотландии и Северной Ирландии, государство лицензирует частные банки для выпуска собственных бумажных денег.

Однако это путь к крушению мировой торговли, крест на глобализации и процессах интеграции, к которым запад шел последние 50 лет. Ведь данные процессы возможны только при существовании единого эквивалента.

Понимая это, ведущие экономисты все чаще говорят о вводе в обращение новой мировой расчетной единицы, прав заимствования МВФ (SDR), способной выполнять роль глобальной резервной валюты. Однако здесь возникает непреодолимое противоречие: «Права заимствования» МВФ по своей сути являются корзиной из свободно конвертируемых валют, но они не лучше любой из валют корзины в отдельности. Более того, в каждый конкретный момент времени они хуже, чем лучшая с точки зрения ликвидности валюта из этой корзины, потому что «права заимствования» обладают некой усредненной ликвидностью.

Таким образом, «открытие новых рынков» вряд ли произойдет, вместо этого усилятся дезинтеграционные процессы (которые мы можем наблюдать в еврозоне уже сейчас), а мировая торговля «впадет в кому».

4. По мнению аналитиков, «запуск инфляции приведет к повышению стоимости недвижимости и производственных активов, что придаст дополнительную цену залогам, под которые выданы многие из ныне составляющих основу банковских активов кредитов».

Данного эффекта не произошло ни в 2010-2011 года после ипотечного кризиса в США, распространившегося на все страны, и маловероятно, что произойдет в будущем. Перезапуск государственного ипотечного механизма обошелся правительству США в 1 триллион долларов, однако положительного результата не наблюдается: рынок недвижимости по-прежнему в «застое». В эпоху высокой инфляции, когда выигрывают заёмщики, а страдают кредиторы, банки и вовсе свернут ипотечные программы. Подводя итог всему вышесказанному, мы считаем, что апологеты высокой инфляции не до конца осознают последствия вышеописанного процесса. Реализуя вышеописанные идеи, мировая экономика погрузится в затяжную рецессию и социальные революции.

Новости из Японии все более теснят вести с Арабского Востока. На фоне природной и ядерной катастрофы на Японских островах, рынки планеты сотрясает паника, чередующаяся с успокоительными внушениями. После резкого падения 16 марта, нефть возобновила ценовый рост. Эксперты-ядерщики предрекают, что главные события в Японии еще впереди, но каковы в связи с этим перспективы рынков и мировой экономики?

Власти Японии успокаивают мировых инвесторов информацией о низком уровне радиации. Словно загипнотизированные речами политиков, после обвала 16 марта, кривые сырьевых цен и курсов ценных бумаг снова пошли вверх в последующие дни. Все, казалось бы, вернулось к естественному состоянию «восстановления мировой экономики». Игры на фондовых и товарных рынках возобновились вопреки японской катастрофе, далеко еще не дошедшей до финальной фазы. У капитала возникло ощущение ясности ситуации. Но именно эта ясность несет в себе основную угрозу, и если вопреки драматическим событиям, цены на нефть и металлы, акции и другие бумаги будут в ближайшее время расти, то уже само это является печальным диагнозом.

Преждевременно оценивать материальный ущерб от катастрофы в Японии, вызванной природой и «мирным атомом». Экономика страны подверглась тяжелейшему удару. Сохраняется сейсмическая активность в зоне японских островов, что ждет мир в результате атомной аварии также сложно еще сказать. Но помимо этого уже сейчас цепь катастроф в Японии, это удар по одному из самых значительных рынков планеты. Его главное последствие состоит в вероятном запуске повторного краха биржевых и сырьевых спекуляций, за исключением спекуляций продовольствием. Биржевая паника 16 марта может быть первым сигналом таких перемен. Однако крах способен оказаться и неполным. Возможна коррекция сырьевых цен с последующей стагнацией.

Если у правительств достанет ресурсов для удержания финансовой стабильности, то реализуется минимальный сценарий. Чрезвычайно важный итог событий в Японии (еще далеко не прочувствованный игроками) – шок, дающий возможность трезво взглянуть на плачевную ситуацию в мировой экономике. И потому вывод об успокоении рынков делать еще преждевременно. Непрерывно поступающие новости будут будоражить деловой мир, заставляя обращать внимание не на воздушный оптимизм чиновников практически всех стран, а на состояние потребителей планеты. Статистика такова, что даже в США по итогам стабилизации 2009-2010 годов рост цен на продукты питания подрывает спрос на промышленные товары.

Первый рынок сбыта планеты вступил в период быстро дорожающего продовольствия. В феврале продукты питания в США подорожали на 3,9%. Об этом сообщила Los Angeles Times со ссылкой на министерство труда США. Недовольны ростом цен на продовольствие и европейцы; второй по значению рынок сбыта в мире – Евросоюз имеет те же проблемы, что и США. Нередко называемая третьим по значению рынком сбыта на планете, Япония переживает одну из самых трагических ситуаций в национальной истории.

Ослабление доллара по сравнению с евро и другими валютами идет с начала 2011 года. Этот факт может трактоваться как признак некоего равновесия в мировом хозяйстве, поскольку доллар укреплялся в ходе наиболее острых для экономики и рынков периодов 2008-2010 годов. Однако текущее ослабление американской валюты, скорее выражает итог прежней эмиссионной политики Вашингтона и сдержанность других стран, испытывающих все большее напряжение бюджетов. США все сложнее становится добиваться от остальных государств поддержки своей валюты. Стабильность доллара долгое время обеспечивалась за счет переноса инфляции на другие валюты, что углубляло социальный кризис в большинстве стран планеты. Его первым последствием стала волна арабских революций, так напугавшая буржуазные элиты.

По ходу японского природно-технологического кризиса волна биржевой паники может привести к ослаблению доллара. Но власти ЕС, скорее всего, как это и делалось прежде, пойдут на ослабление своей валюты, чтобы поддержать американский доллар. То же будут делать и другие правительства, рассчитывая на удержание стабильности образца 2009-2010 годов и далее. Важные последствия это может иметь для цен – логично ожидать повышения потребительской инфляции. Продовольствие, таким образом, подорожает не только относительно ценных бумаг, металлов и углеводородов, но и вообще. Даже если спекулятивные игры на рынках будут игнорировать новости из Японии, как и политические известия с Арабского Востока, то рост цен на продукты не прекратится. Возможно, в этом случае он даже не будет замедляться.

В любом случае США придется умерить свои эмиссионные аппетиты. От разговоров о снижении дозировок долларовой «поддержки экономики» администрации придется перейти к реальному осуществлению этого плана. Меньше эмиссии – больше социальной экономии и налогов на трудящихся, таков неизбежный сценарий для неолибералов из США.

Профессиональное сообщество ядерщиков полно скептицизма: в Японии ожидаются взрыва на АЭС и огромные радиоактивные выбросы. Но уже сейчас видно, что удар, нанесенный по Японии как рынку, гораздо страшнее для мировой экономике, чем проблемы сбоев ее производства и экспорта. На планете существует перепроизводство автомобилей и электронике, в том числе и в результате чрезмерно оптимистичных ожиданий руководителей компаний. Остановки поставок из Японии скорее помогут замаскировать избыточность предложения, чем создадут серьезную помеху. Реальную помеху уже создает болезненное состояние мировой экономики в целом.

Кроме рынка продовольствия застрахованы от серьезного падения рынки золота, серебра и платины. Раздувание рынка золота не является пузырем в классическом понимании. Но это естественное следствие надувания пузырей в других сферах – на рынке сырья и ценных бумаг, прежде всего. Рост цен на золото подпитывается изобилием свободных средств у финансовых корпораций при невыгодности вложений реальный сектор. Последнее есть один из важнейших признаков экономического кризиса. Рискованность спекуляций на фондовом рынке, на рынке сырья и даже продовольствия, делает покупку золота страховочным механизмом. На повышение стоимости золота влияет также чрезвычайно крупная денежная эмиссия в США.

Раздувание цен на золото временное явление. Оно прекратится, как только мировое хозяйство перейдет от падений и депрессивных фаз к устойчивому подъему. Капиталы смогут выйти из убежища, которым и является золото. Только тогда золотой пузырь начнет сдуваться. Произойдет это не скоро и вложение в золото останется крайне привлекательным делом. Однако уже произошедший ценовый взлет этого драгоценного металла ставит вопрос о параллельном инвестировании в серебро. Здесь риски пропустить выгодный момент для продажи сберегающего средства металла могут оказаться ниже. При этом наилучший момент для покупки золота уже миновал, а наихудший (грозящий наибольшими потерями при выходе из металла после кризиса) еще не наступил. Золото не достигло пока стоимостного пика. Оно будет колебаться, но цена его продолжит расти.

16 марта цены опустились и на золото. Оно подешевело с 1429 до 1396 долларов за унцию. Несмотря на возможные колебания, оно, вероятно, будет еще дорожать на фоне падения на других рынках. Участие этого металла в общем падении было лишь «общечеловеческим» его жестом – выражением общей паники. Шок от японской катастрофы вызвал общее падение рынков. Дальнейшая их судьба не будет одинаковой. Золото дойдет еще до 1600 долларов за тройскую унцию. Причина роста останется прежней – неуверенность в возможности улучшений в мировой экономике. На этом фоне промышленные металлы могут подешеветь, что неотделимо от снижения цен на углеводороды. Это станет ударом, как по Украине, так и по России. Другой экспортер сырья, Казахстан также получит в подарок от мирового рынка обострение кризиса.

В 2010 году по данным ВТО мировая торговля пережила оживления. Но рост производства упирается в сужающийся потребительский рынок планеты. Именно этот процесс нагляднее всего выражает рост цен на продукты питания, причем, прежде всего, пищу экономичной группы. Спекуляции в этой области не развернулись бы с такой силой, если бы антикризисная политика 2008-2010 годов не увеличила до колоссальных размеров дисбаланс между низкими доходами трудящихся и огромными спекулятивными – банковскими капиталами. Искусственное улучшение дел финансовых корпораций создало новое (аналогичное докризисному) спекулятивное давление на реальную экономику.

Парадоксальность ситуации с нефтью состоит в том, что продолжение спекулятивной активности может в короткий срок поднять ее цену до 120 долларов за баррель. На новостях из Японии спекуляции получили заминку 16 марта, что не отменяет еще их вероятного продолжения. Если катастрофа в Японии помешала им всего на один день, то, какое отношение рост цен на углеводороды имеет вообще к процессам в реальной экономике планеты? Однако если на волне японских известий последует их крах (что вполне вероятно), то искусственность повторного ценового взлета углеводородов обнаружится с еще большей силой.

Природно-технологическая катастрофа в Японии не может быть причиной для серьезной долговременной коррекции на рынках или повторного, аналогичного с 2008 годом, краха спекуляций. Японский шок на рынках лишь выражает старые скрытые проблемы – сохранность причин породивших глобальный кризис.