Несмотря на то, что Япония постепенно начинает возвращаться к нормальной жизни, а угроза ядерной катастрофы все еще висит над Страной восходящего солнца, эксперты продолжают обсуждать возможные последствия влияния японской трагедии на мировую экономику.

Что касается Японии, то оценки есть, но они далеко не оптимистичные. При этом сразу сделаю ремарку о том, что мы абстрагируемся от «ядерного фактора», предполагая что ситуация на АЭС в скором времени нормализуется и проблема не превратится из локального кризиса в более глобальный атомный коллапс. Ведь в случае радиационной катастрофы рассуждать о перспективах мировой экономики, наверное, бессмысленное занятие (очень сложно оценить будет ущерб). Так вот, возвращаясь к Японии и последствиям недавней стихии для российской и мировой экономики.

Одна из особенностей, которая бросилась прагматичным западным инвесторам и экспертам в глаза после землетрясения в Японии, стало резкое удорожание курса иены. Казалось бы, несколько нелогичное поведение рынка: японская экономика несет человеческие потери и многомиллиардные материальные убытки, а курс национальной валюты стремительно дорожает.

Так, почти сразу после катастрофы, 17 марта, еще до открытия японских бирж случилось беспрецедентное событие: впервые в послевоенной истории Страны восходящего солнца курс пары USD/JPY упал ниже 77 иен за доллар, менее чем за час иена укрепилась против доллара более чем на 4 %, что для валютного рынка является колоссальным дневным скачком. Случись землетрясение в любой другой стране мира, мы, скорее всего, наблюдали бы падение местной валюты, но только не в случае со страной «самураев». Причина подобной нетипичной реакции в особой роли Японии в мировой экономике.

С конца прошлого века Япония является одним из главных поставщиков капитала на мировой финансовый рынок. Имея высокую норму сбережения у населения, огромные резервы у промышленных корпораций, пенсионных и страховых институтов, последние двадцать лет Япония активно вкладывала в зарубежные активы. Так, на конец 2010 года объем японских портфельных инвестиций в иностранные активы достигал $3,2 трлн долларов, чистая внешняя инвестиционная позиция по портфельным инвестициям составляет $1,5 трлн долларов. Главный вывод, который мы можем сделать из этих цифр, таков: Страна восходящего солнца является не только одним из крупнейших экспортеров высокотехнологичной продукции (автомобилей, электроники и т. д.), но и ключевым нетто-экспортером капитала в мире.

Более того, для максимально полного понимания роли внешних инвестиций в японской экономике достаточно взглянуть на платежный баланс страны. Из этой статистики следует, что в последние годы инвестиционные доходы японцев вдвое превышают поступления от экспорта. Т. е., по сути, «торговля капиталом» является для Страны восходящего солнца даже более значимым сектором экономики, чем промышленность.

Теперь вернемся к недавней катастрофе, унесшей жизни тысяч людей и приведшей к многомиллиардным убыткам. Трудно точно предсказать, как это ужасающее событие скажется на японской экономике, но одно понятно уже сейчас – японским компаниям и населению потребуется огромное количество финансовых ресурсов для восстановления. Так, страховые компании будут вынуждены аккумулировать гигантские объемы средств для выплат пострадавшим (страхование жизни и здоровья, страховка от землетрясений, потери работы и т. п.), предприятия также вынуждены будут искать средства для восстановления производства, в конце концов, деньги нужны будут и обычным гражданам для удовлетворения первичных нужд (еда, новое жилье).

Откуда японцы могут взять эти средства? Ответ достаточно прост: «распечатать» накопленные резервы (те самые внешние инвестиции японских компаний и домохозяйств) объемом в несколько триллионов долларов, хранящихся в иностранных облигациях, акциях и депозитах. В ближайшие месяцы японские компании могут массово начать выводить средства из иностранных активов для покрытия собственных нужд, отсюда и «нелогичные» движения валютного рынка. Спекулянты сразу поняли, что в ближайшее время промышленным предприятиям, страховым компаниям и другим институтам придется массово репатриировать (возвращать из-за рубежа) средства в Японию для покрытия огромных расходов. При этом вернувшиеся из-за рубежа доллары, евро нужно будет конвертировать в иены, а значит спрос на последние резко возрастет.

Таким образом, после двух десятков лет, на протяжении которых Япония спонсировала мировые рынки, ситуация резко меняется, и «самураи» начинают возвращать свои деньги. Возможный уход японского капитала с рынков, без преувеличения, может быть крайне губительным событием для мировой экономики, поскольку предполагает падение цен на активы во многих сегментах глобального финансового рынка. Несмотря на гигантские объемы мировой финансовой системы, вывод средств японскими инвесторами не может пройти безболезненно. Тысячи торговых стратегий и схем, построенных на дешевом японском фондировании, могут быть разрушены, соответственно возрастает вероятность многомиллиардных убытков у тех, кто придерживался стратегии «yen carry trade» (когда финансовые институты занимали иены под околонулевые ставки, конвертировали их в доллары, евро, фунты и т. д. и инвестировали в более доходные зарубежные депозиты, облигации, акции).

Конечно, «разрулить» ситуацию вновь может главный центробанк мира – ФРС США, который «легким нажатием на кнопку печатного станка» способен компенсировать выпавший японский спрос. Правда, пока представители монетарных властей США пошли по иному пути. Так, ФРС в компании с другими центральными Банками G7 достаточно оперативно отреагировала на японские события, проведя впервые за последние годы совместную валютную интервенцию по сдерживанию роста курса иены на forex. ФРС, ЕЦБ, Банки Англии и Канады 18 марта 2011 года продавали иены (из собственных резервов) для того, чтобы не допустить дальнейшего чрезмерного укрепления японской валюты, а вместе с этим и стараясь предотвратить панику у японских резидентов, которая лишь усугубила бы ситуацию. В итоге первую волну продаж на финансовом рынке совместными усилиями отбить удалось, и Центробанки G7 покрыли возросший спрос на иены.

В настоящий момент инвесторы взяли некоторую паузу для осознания масштабов потерь в японской экономике, к тому же по-прежнему непонятно, чем закончится история вокруг «Фукусимы-1». Как бы там ни было, положение все еще нестабильно, а потребность Японии в финансировании не исчезла. В этой связи финансовые потоки по-прежнему будут перенаправляться в Японию и многое будет зависеть от скорости (интенсивности) репатриационных процессов. С другой стороны, выводя средства с рынка облигаций, японцы будут перенаправлять часть их на товарно-сырьевые рынки, ведь местным компаниям нужно сырье (углеводороды, металлы и др.) для восстановления мощностей и инфраструктуры, т. е. японские инвестиции, возможно, будут перетекать с рынка капитала в товарно-сырьевой сегмент. Конечно, для сырьевых экспортеров (особенно продавцов нефти и газа, ввиду ожидаемого сокращения атомной генерации в Японии) подобное развитие событий – положительный момент, но вряд ли мировой экономике в целом резкий рост цен на сырьевые ресурсы сулит что-либо хорошее. Особенно учитывая, что и без «японского фактора» глобальная инфляция в мире сейчас раскручивается все сильнее, подрывая и без того шаткое положение мировой экономики.

Все вышеописанное – это лишь одна сторона медали, не самая радужная. Но есть в нынешних событиях в Японии, как это ни кощунственно звучит, и позитивные моменты. Разрушения, которые произошли в результате цунами и землетрясения, могут стать толчком для ускорения экономического роста в Японии, увеличения инвестиций, потребления и, в конце концов, для разгона инфляции, которая для японской экономики пока, скорее, воспринимается как благо (конечно, речь идет об умеренной инфляции). Последние два десятка лет Страна восходящего солнца находится в «экономической спячке», в экспертных кругах уже давно называют события, происходящие с начала 90-х годов в экономике Японии, «потерянным десятилетием (двадцатилетием)». Теперь же есть шанс для определенного скачка, но все это – лишь краткосрочные возможности, поскольку без структурных фундаментальных изменений как японской, так и в целом мировой экономики вряд ли сегодня можно говорить хоть о сколько-нибудь устойчивом долгосрочном экономическом росте.