Большинство экономистов сходятся в том, что вторая волна кризиса неминуема, но при этом не предлагают никаких решений, кроме всеобщей паники. Их более основательные коллеги считают, что возможность смягчить удар от «второй волны» есть, – для этого потребуется серьезная консолидация усилий со стороны центробанков развитых стран.

Вспоминая 70-е

В отличие от большинства экономических терминов, «стагфляция» – термин молодой. Впервые им воспользовались в 60-х годах XX века в британском парламенте для того, чтобы коротко обозначать смесь нескольких негативных факторов – стагнации в экономике, высокой инфляции и высокого уровня безработицы. Последний раз о стагфляции говорили применительно к удручающей экономической ситуации в США в 70-е годы, развившейся вследствие нефтяного кризиса.

С середины 2011 года, по мере развития событий в еврозоне, экономисты по всему миру снова заговорили о риске глобальной стагфляции. Многие пытаются успокоить общественность, находя все больше отличий текущей ситуации от того, что происходило в 70-е годы в США и в мире. Так, по мнению эксперта по международной экономике «Оксфорд аналитики» Эдуардо Пластино, 40 лет назад развивающиеся страны были намного слабее, чем сейчас, в то время как сегодня они способны «поглотить» инфляцию без серьезного ущерба для собственного экономического роста. Глобальная стагфляция, по мнению эксперта, возможна, но точно не в ближайшее время.

Однако более распространенное мнение – «вторая волна кризиса», а вместе с ней и стагфляция уже неизбежны. Виной всему политика ФРС США, которая, снизив ставки рефинансирования на фоне первой волны кризиса, запустила процесс закачки «горячих» денег в азиатские и латиноамериканские страны. Европейский банковский кризис прошлого года только усугубил ситуацию – так называемым керри-трейдерам (игрокам валютного рынка, специализирующимся на покупке валюты в стране с низкой ставкой рефинансирования и инвестированием их в стране с высокой ставкой) пришлось избавляться от евро, таким образом только сильнее ослабляя его, и конвертировать активы в доллары и йены.

Делайте ставки

Ставка рефинансирования на уровне 0,25% была принята на фоне первой волны кризиса 2008 года и не менялась с декабря 2008-го. «Это была слишком эмоциональная реакция на кризис со стороны ФРС, которая в настоящий момент грозит довольно опасными последствиями», – говорит Рональд Маккиннон, профессор международной экономики Стэнфордского университета.

При этом, по его мнению, выход из сложившейся ситуации возможен. «ФРС должна объявить о пошаговом увеличении ставки – скажем, до 2%, – говорит Рональд Маккиннон. – Это должно сопровождаться определенной программой, призванной уменьшить риски сторон при межбанковском кредитовании – в особенности риски небольших банков, возможно, позволив им выдавать кредиты малому и среднему бизнесу под залог. Для того чтобы в процессе переходного периода сохранить финансовую и валютную стабильность, четыре крупнейших Центробанка – ФРС, ЕЦБ, банк Англии и банк Японии – дожны договориться о постепенном переходе к единой цели – допустим, двухпроцентной ставке при базовых краткосрочных межбанковских займах. Только сокращая разрыв между процентными ставками развитых и развивающихся стран, можно затушить активность керри-трейдеров и сократить потоки «горячих» денег из центра на периферию».

По мнению ученого, эти вопросы должны стать темой для дискуссии между странами большой двадцатки уже в ближайшее время. Какими бы ни были меры по преодолению европейского кризиса, до тех пор пока ставка рефинансирования в США остается на нынешнем уровне – 0,25%, – «горячие» деньги из США будут использоваться керри-трейдерами для инвестирования в развивающихся странах, где ставки рефинансирования, а следовательно, и доходы инвесторов от вложений выше. Любое выходящее за рамки обыденности событие (причем не обязательно экономическое – достаточно природного катаклизма глобального масштаба) поспособствует тому, чтобы этот пузырь лопнул, и таким образом мировая финансовая система окажется под угрозой.

Тихая гавань

Перспективы России в связи с происходящим кажутся вполне оптимистическими, хотя и остаться в стороне от глобального спада вряд ли получится. В середине 2011 года, когда на Западе стали все чаще говорить об опасности глобальной стагфляции, экономисты прочили России довольно неплохие перспективы. Bank of America Merrill Lynch даже выпустил обзор под названием «Россия выиграет от глобальной стагфляции». По данным этого обзора, стагфляции, как правило, предшествует резкий скачок цен на нефть. Такой скачок будет плохой новостью для большинства развивающихся стран – рост ВВП в этих странах с большой долей вероятности упадет. Из стран БРИК сильнее всего пострадают Индия и Бразилия. А вот Россия – как экспортер нефти – окажется в выигрыше.

Однако сейчас эксперты склоняются к тому, что российская экономика все же более уязвима, чем казалось на первый взгляд. «Несмотря на то что в прошлом году мы достигли рекордно низкого уровня инфляции (по официальным данным Росстата, в 2011 году инфляция в России составила 6,1%), российская экономика в целом несет огромные инфляционные риски – она монополизирована, уровень конкуренции недостаточный, естественные монополии регулируются, – говорит директор департамента стратегического анализа аудиторско-консалтинговой компании ФБК Игорь Николаев. – Также очень важно, что в случае изменения экономической конъюнктуры и падения цен на энергоносители, что является прямым следствием замедления темпов экономического роста, может проявиться слабость российского рубля».

В условиях, когда мировое сообщество ждет вторую волну кризиса, такая ситуация вдвойне неприятна. Высокая инфляция (а высокой в текущей обстановке для России будет уже инфляция на уровне 9−10%), скорее всего, дестимулирует экономическую активность. Так что российским властям придется снова прибегнуть к мерам по сдерживанию инфляции – если мировая экономика подвергнется стагфляционным процессам, то с их последствиями придется бороться и России. «Как и три года назад, постоять в сторонке и понаблюдать за тем, что творится в мире, не получится – 90% вероятности, что все эти процессы затронут российскую экономику», – уверен Игорь Николаев.

Источник: World Economic Journal, №3, март 2012 г.