Автор: Василий Колташов. Продолжение серии статей - "Великие кризисы".

Детальный разбор больших кризисов конца XVIII и начала XIX веков потребовался потому, что оба они достаточно обойдены историками. Их, как правило, не рассматривают в качестве единого целого, разбивая на якобы самостоятельные этапы. Между тем оба этих кризиса (несмотря на все их отличия) являлись системными, что и определяло их особую остроту. Кризисы 1770-1780 годов и 1810-1820 годов одновременно открывали и закрывали целые исторические эпохи.

Оживление и подъем продолжались примерно четыре года: осенью 1825 года новый кризис в Англии был уже в полном разгаре. Вскоре он начал распространяться на другие страны. Всюду экономический рост сменялся спадом. В Британии в годы предшествовавшие новому кризису отмечался небыстрый рост индустрии и торговли. В 1825 году объем промышленной продукции был приблизительно на треть больше, чем в 1820 году. Физический объем экспорта оказался всего на 14% выше, чем в 1815 году. Ввиду окончания войны он тогда внезапно раздулся. В 1823 году английский экспорт (без реэкспорта) достиг 43,8 млн. фунтов стерлингов. В 1824 году вывоз составил – 48,7 млн. фунтов стерлингов. Результаты 1815 года составляли 42,9 млн. фунтов стерлингов.

После Наполеоновских войн Европа оказалась для британских товаров недостаточным по объему рынком. Проблем добавлял протекционизм. Английские изделия имели теперь конкурентов, которые не спешили полностью открывать свои рынки. Англия сама показывала «дурной» пример, законодательно нагромождая таможенные преграды. Особенно велика была роль хлебных законов. Но все это явилось не результатом долгой войны, а следствием продолжительного и глубокого кризиса.

В 1820-1823 годах произошло значительное снижение хлебных цен, связанное с ростом предложения. Понижательная тенденция наметилась сразу по окончании войны в Европе. Население городов стало больше покупать промышленных товаров. Напротив потребление слоев связанных доходами с сельским хозяйством снизилось. В Англии реальная заработная плата была в 1822-1825 годах выше, чем в 1815-1820 годах. Однако в 1824-1825 годах она несколько снизилась. В целом заработная плата британских рабочих в тот период составляла 4/6 уровня 1792 года. Суммарный доход класса вырос, но продолжительный кризис повлек существенное сокращение ремесленников. Применение машин резко расширилось. Себестоимость продукции снизилась, что содействовало экономическому подъему. Индустрии Англии требовались только внешние рынки.

Несмотря на рост производства машин в 1820-е годы их продолжали в основном строить в плохо оборудованных мастерских. Зачастую подобные предприятия были завалены заказами. Потребности экономики в машинах и металле возрастали. Активно шло строительство угольных рудников, металлургических заводов и предприятий машиностроения. Металлургическая отрасль росла почти исключительно на основе британского внутреннего рынка. За 1820-1825 годы выплавка чугуна возросла на 58%, в то время как потребление хлопка – на 39%. Явно начинала прослеживаться тенденция к росту в экономике доли производства средств производства.

Англия не знала нехватки денежного капитала, несмотря на всю тяжесть пройденного кризиса. Приток золота в Англию после 1819 года возрос. В 1821 году Английский банк возобновил свободный размен банкнот на золото. Произошло это на два года раньше, чем предполагал акт парламента. Банковский капитал усиливался: кредиты прокладывали дорогу товарам. В 1824-1825 годах было предоставлено займов на сумму 37 млн. фунтов стерлингов (всего с 1815 по 1830 годы было вывезено заграницу порядка 80 млрд. фунтов стерлингов). Как правило, кредиты предоставлялись под 5-6%. Страны Южной и Центральной Америки лишь в 1824-1825 годах получили займов на 21,3 млн. фунтов стерлингов. Притягательными для английских капиталов являлись и иностранные ценные бумаги. Подобным образом вели себя и французские капиталы.

Разрыв латиноамериканских колоний с бывшими метрополиями повлек за собой укрепление английских позиций в регионе. Англия активно содействовала вытеснению с американского континента Испании и Португалии, несмотря на то, что обе державы активно обслуживали британские интересы. Независимость облегчала латиноамериканским странам экономическое развитие. Устранялись старые бюрократические преграды. Но возрастала финансовая и отраслевая зависимость новых государств от Англии. Они в еще большей мере становились рынком сбыта для английских промышленных товаров и все больше продукции поставляли на британский рынок.

Освобождение Латинской Америки открыло путь к преодолению кризиса в Англии, а по цепочке и в остальных странах. «Внезапное расширение вывоза капитала и товаров в страны Центральной и Южной Америки сыграло крупную роль в развертывании промышленного подъема в Англии в 1823-1825 гг.», - писал советский экономист Лев Мендельсон .

Экспорт британских товаров в Южную Америку с 1822 по 1825 год удвоился, поднявшись с 3,2 до 6,4 млн. фунтов стерлингов. Оплачивался экспорт во многом английским золотом, причем потоки его понеслись еще до завоевания колониями независимости.

В августе 1825 года «Times» сообщала: «Все новые государства Америки без исключения занимали деньги в Англии для завоевания независимости и консолидации своего общественного строя. Армии и флоты новых государств снаряжены с помощью британских займов, а испанская и португальская монархии побеждены Биржевым переулком. Мексика, Колумбия, Буэнос-Айрес, Чили и Бразилия – все они должники лондонских купцов или маклеров иностранных бумаг... Каждый покупатель южноамериканских бумаг должен, однако, сознавать, что он покупает на свой страх и риск... Но каковы бы ни были доходы английского капитала от этих займов, деньги, ссужаемые сейчас, будучи вывезены в большей части в виде английских товаров, имеют значение не только для временного поощрения английской промышленности, но и для приучения новых государств к английскому рынку».

Британия не поддержала буржуазные революции 1820-х годов в Испании и Италии, поскольку их победа принесла бы больше вреда английскому сбыту. Не более симпатичным казалось и русской либеральное восстание 1826 года. Поменьше перемен на Старом континенте – таким оставался принцип английской политики, продиктованный экономическими причинами.

Результатом «латиноамериканского» подъема в экономике стал кризис 1825-1826 годов, начавшийся в Англии и постепенно затронувший все включенные в мировой рынок страны. Новый кризис ускорил внедрение паровых ткацких станков. Значительные технические нововведения стали распространяться во многих отраслях индустрии. Во Франции общая мощность паровых машин с 1815 по 1826 год возросла с 374 л.с. до 6329 л.с. Их все активней применяли и в других странах. В 1820-е годы началось строительство доменных печей использующих минеральное топливо.

1823-1825 годы были во Франции временем процветания всех отраслей промышленности за исключением обработки льна. С большими ожиданиями буржуазии покончил кризис. Он вскоре ударил и по другим странам с развитой промышленностью, где также отмечался рост. Перепроизводство в мире приобрело всеобщий характер. Для начала кризиса хватило перепроизводства в английской хлопчатобумажной промышленности. Спад в главной отрасли центральной экономики мира повлек за собой спад по всем отраслям, так частное перепроизводства оказалось всеобщим, а кризис быстро стал мировым. Однако советские экономисты напрасно называли кризис 1825-1826 годов первым всеобщим кризисом перепроизводства. Он явно только следовал за большим кризисом 1810-1820-х годов.

В конце 1826 – начале 1827 годов экономика Англии перешла от кризисной фазы к депрессии. Она оказалась продолжительной, причем не в одной Британии. Некоторое расширение английской торговли в 1828 году обернулось в 1829 году очередным переполнением рынков. Еще два года индустрия Британии пребывала в угнетенном состоянии: фаза подъема наступила лишь в 1833 году. За время кризиса в Европе произошло две победоносных революции – во Франции и в Бельгии. В тот же период французские ткачи в Лионе поднялись на вооруженную борьбу, доведенные спадом до предела выживания. В 1836 году последовал новый мировой кризис.

Кратковременность экономического подъема 1820-х годов и рецидив продолжительного кризиса явно указывали на хронические проблемы со сбытом, а также на отсутствие устойчивой политики расширения мирового рынка. Дело было не просто в перепроизводстве тканей. Их выпуск настолько обошел возможности сбыта, что для избегания новых крупных потрясений в экономике требовались новые рынки. Развитие внутреннего рынка промышленно развитых стран не просто шло слишком медленно. Оно зависело от расширения внешнего сбыта.

К моменту нового кризиса буржуазия Франции извлекла урок. В 1830 году началось завоевание Алжира. Французы усилили свое влияние в Египте, играя на его войне с Османской империей. Россия с согласия Англии поддержала дряхлеющую турецкую державу: русский флот совершил экспедицию в Босфор. Франция также вмешалась в испанские дела. На Пиренейском полуострове началась новая революция, за которой последовала гражданская война. Франция содействовала борьбе Бельгии за независимость от Голландии. Свои территории и рынки сбыта расширяли США и Российская империя, что сталкивало их интересы с интересами Англии. Русская экспансия на Ближнем Востоке чрезвычайно беспокоила Лондон.

Британия стала активней продвигать свои товары на колониальных и зависимых рынках. Новые колонии создавались в Африке и Азии. Возрастала роль британской Австралии и Океании, активно шло освоение этих территорий. Практически завершилось покорение Индии. Ост-индская компания утратила торговую монополию в регионе и стала военно-административной организацией Британской империи в Индии. Осваивался Иранский рынок, что порождало разорение местных ремесленников и переход сельского хозяйства на рыночные рельсы. В Турции прошли реформы содействовавшие развитию товарно-денежных отношений, в которых была заинтересована Англия.

Кризис 1836-1837 года в Англии нанес смертельный удар ручным ткачам в обработке хлопка. Обострилась конкуренция между вновь возникшими фабриками с новейшими машинами и старыми предприятиями. И хотя кризис оказался менее разрушительным, чем спад 1825 года, он затянулся на несколько лет. Спад продолжался в 1838-1839 годах. На ожиданиях скорого завершения кризиса развернулись сырьевые спекуляции, но в 1840 году сохранялось угнетенное состояние промышленности. Последовавший кризис 1841-1842 годов (являвшийся только новой фазой единого кризиса) сильнее задел металлургию, строительную отрасль, и производство шерстяных тканей. Кораблестроение сократилось на 61% по тоннажу судов. Резко возросло число банкротств в хлопчатобумажной промышленности.

Выход Англии из кризиса 1836-1842(3) годов совпал с окончанием Первой опиумной войны (1840-1842 годы). Попытка захватить в 1838-1842 годах Афганистан оказалась неудачной. Но взлом китайского рынка решил все. Именно он обеспечил победу над кризисом, поскольку давал импульс для возобновления роста производства. Вскоре последовало окончание кризиса в США, Франции, Германии, России и других странах. Всюду положение рабочих надолго ухудшилось, а преодоление кризиса оказалось связано с внешними импульсами. Английские военные успехи открывший новый рынок перезапустили мировую экономику.

Интенсивная эксплуатация Британией своих колониальных рынков обеспечила рост экспорта в Азию и Африку. Особенно благоприятно сказывался он на хлопчатобумажной промышленности, все более страдавшей на международном рынке от конкуренции. Вывоз английских товаров в Европу постоянно снижался. Весь период 1820-1840-х годов английская политика работала на расширение рынка. Успехами в этом деле обеспечивался экономический рост и преодоление кризисов.

В 1820-1840-х годах мелкое ручное производство вытеснялось не только в Европе и Северной Америке, но также в колониях. Здесь под напором импортируемых фабричных товаров происходило массовое разорение ремесленников. В Индии такая судьба постигла ткачей. Машинное производство всюду теснило ручной труд. Текстильная промышленность была лидером экономического развития. Мировой рынок расширялся и этим, а не ростом платежеспособного спроса трудящихся классов стимулировался хозяйственный рост. Механизация труда постепенно охватывала процесс создания средств производства. Шаг за шагом создавалась индустриальная база для производства машин.

Кризы перепроизводства 1820-1840-х годов всякий раз приводили к снижению издержек производства, включая сокращение оплаты труда. Они также создавали условия для революций, также как создавали их кризис конца XVIII века и спад 1810-1820 годов. Интересной чертой последнего большого кризиса было то, что сокращение производства в 1815-1820 годах вызывалось падением спроса. В первой фазе кризиса (1810-1811 годы) перепроизводство вызвал рост предложения. В кризисах 1825-1833 и 1836-1842 годов наблюдалось повторение такого сценария. Повторялась даже фаза спекулятивного бума после первого кризисного натиска, что свидетельствовало о постоянном наличии свободных денежных капиталов.

В период с 1820 по 1847 год в Англии инвестиции в железнодорожное строительство всякий раз падали с приходом кризиса и увеличивались с его окончанием. Создание новой системы сообщений отвечало задачам развития промышленности, но в отличии от политики взлома внешних рынков не являлось антикризисным средством.

Кондратьев не выделил в своем исследовании длинной цикличности некой особой роли больших кризисов на стыке повышательных и понижательных волн. Между тем они имели место в истории столь же регулярно, что и кризисы на стыке понижательных и повышательных волн, то есть на стыке больших циклов как понимал их исследователь.

Автор: Василий Колташов.

Последовавший за 1810 годом (см. статью "Великие кризисы. На пути к 1810 году") большой экономический спад оказался временем острой борьбы машинной промышленности с ремеслом и мануфактурой. Развернулась она, прежде всего, в Англии, а в торжестве передовой индустрии состояла суть перелома совершившегося в сфере материального производства. Одновременно возросла роль банковского капитала. Произошло это в результате ограниченных возможностей производственного инвестирования капиталов.

В 1810 году английская промышленность была поражена кризисом необычайно остроты. Как полагали современники, по масштабам и тяжести он превзошел все, что видела страна за два последних десятилетия. Английский экспорт, составлявший в 1810 году с 34,1 млн. фунтов стерлингов, упал к 1811 году до 22,7 млн. фунтов стерлингов. Экспорт хлопчатобумажных изделий снизился на 37%.

Бурное освоение американских колоний Испании и Португалии предшествовавших лет завершилось для Британии страшным экономическим обвалом. В 1809 году в Америку (без США) было вывезено в 2,3 раза больше английских товаров, чем в 1805 году. Экспорт в этот регион мира оказался больше европейского, который также стремительно увеличивался, несмотря на континентальную блокаду Наполеона. В подвластных Франции странах приобрел популярность обычай «захвата» властями судов с товарами из Англии. Французская администрация зачастую не просто покрывала за спиной императора контрабанду, но непосредственно участвовала в ней.

Уже в 1809 году южноамериканские рынки оказались переполнены английскими товарами. В Британии царил спекулятивный бум. Дело доходило до отправки в Бразилию меховой одежды, коньков и прочих климатически малопригодных изделий. Платежеспособность населения американских колоний не учитывалась. В результате в 1810-1811 годах многие товары пришлось возвращать на родину, где они также не находили сбыта. В эти годы кризис уже свирепствовал во всю силу.

Наполеона радовали экономические трудности конкурента. Проблема состояла лишь в том, что в 1811 году Франция уже сама страдала от перепроизводства тканей. Правительство не жалело денег для скупки излишних товаров. К началу кампании 1812 года ситуацию в экономике удалось несколько смягчить. В отличие от Англии Французская империя располагало более чем достаточными финансовыми средствами. Велика была роль в стабилизации военных приготовлений. Однако кризис сохранялся и это чувствовали французские рабочие, материальное положение которых ухудшалось. В Англии в 1812 году был введен закон о смертной казни за разрушение машин.

В годы кризиса Наполеон старался ужесточить континентальную блокаду Англии. С этим был связан и военный поход на Россию в 1812 году. Спад в экономике обострил отношения между США и Англией. Соединенные Штаты ввели в 1811 году запрет на торговлю с Англией. Вскоре последовало начало войны. Она продолжалась с 1812 по 1815 год.

Накануне кризиса Англия все острее нуждалась в сырье. США, напротив, старались ограничить его экспорт – хлопок был необходим местной промышленности. В 1808 году на английском рынке резко повысились цены на сырье. Спекулятивный взлет цен способствовал расширению ввоза. В результате крах последовал не только в области экспорта английских фабрикатов. Импорт сырья также оказался под ударом кризиса: рынок был переполнен и цены пошли вниз. Последовавшие в 1812 году массовые банкротства нанесли спекуляции сокрушительный удар. В 1813 году началось технологическое обновление производства. Стали применяться механические ткацкие станки с производительностью в 3,5 раза выше ручных станков. Причем два новых станка мог обслуживать один рабочий.

В 1814 году экспорт английских товаров в Европу снова возрос. Он достиг 27 млн. фунтов стерлингов, тогда как в 1811 году упал до 13 млн. фунтов стерлингов. За границу было вывезено в 1814 году продукции хлопчатобумажной промышленности на 20 млн. фунтов стерлингов, в 1815 году – на 20,6 млн. фунтов стерлингов. Причем годовая стоимость произведенной в стране продукции приблизительно оценивалась в тот период в 23 млн. фунтов стерлингов.

Причина столь крупных успехов английского сбыта не состояла в преодолении кризиса. Напротив экономические улучшения стали следствием поражений Наполеона: европейский рынок был заново открыт для английских товаров крушением французской империи. В мировом масштабе хозяйственный кризис не был завершен. В Англии он дал вновь себя почувствовать в 1815 году. Победный экономический бум оказался кратковременным. Столь же непродолжительным был новый международный взлет цен на сырье и хлеб. Новая волна кризиса оказалась тяжелее предыдущей.

Придя на рынки освобожденных от французской зависимости стран, английские товары столкнулись с неожиданной конкуренцией местной продукции. Европейская промышленность заметно выросла за годы континентальной блокады, а буржуазия не желала отдавать свои рынки англичанам. Вместе с тем ранее закрытые рынки быстро оказались переполнены потоком английских фабрикатов и колониальных товаров, пускай более дешевых и ранее недоступных из-за политики Наполеона. Важная особенность французской гегемонии состояла в невозможность свободно использовать морские коммуникации для доставки товаров на местные рынки. Это способствовало развитию производства на местах.

Европейский рынок оказался перенасыщен английской продукцией еще в 1814 году. 1815 год принес снижение экспорта в Европу на 23%. Поставки шерстяных изделий сократились с 10,2 млн. фунтов стерлингов в 1815 году до 8,0 млн. фунтов стерлингов в 1817 году. Внутренний спрос в Англии за этот период также упал. Приблизительно в 1815-1817 годах производство в шерстяной промышленности сократилось на 8-10%. Значительно снизилась добыча угля и выплавка металла. Массовые увольнения рабочих и сокращения оплаты труда привели к падению цен на продовольствие в 1815-1816 годах, что больно задело российских помещиков.

Общее снижение зарплаты рабочих хлопчатобумажной промышленности в период 1814-1817 годов достигло 40%. В этой авангардной сфере британской индустрии зарплата в 1818-1820 годах оказалась вдвое ниже, чем в 1802-1805 годах. Оплата труда угольщиков с 1811 по 1821 год сократилась на 34%. Ткачи в целом стали получать в 1820 году на 36% меньше, чем в 1811 году.

Не только буржуазия, но и правительство Англии боролось с кризисом перекладыванием издержек на трудящихся. Косвенные налоги возросли в 1809-1818 годах на 87%. Первым ответом рабочих на кризис стало движение луддитов, ломавших машины. Народные выступления гасились репрессиями. Их кульминацией стала знаменитая «битва при Питерлоо», когда недалеко от Манчестера войска с помощью кавалерийских сабель разогнали восьмидесятитысячный митинг.

Мировой кризис сильно ударил по молодой немецкой промышленности. Поверженная Франция возмущалась в конце 1814 года не только возвращением дворян и Бурбонов, но также беспошлинным ввозом английских товаров. Особенно непросто приходилось металлургии, сильно отставшей от английской. Потребление хлопка во Франции упало на 25%: с 16,4 тысяч тонн в 1815 году до 12,1 тысяч тонн в 1816 году. Производство сокращалось. 100 дней повторного правления Наполеона научили реставрационный режим больше считаться с интересами французской буржуазии. В 1816 году был полностью запрещен ввоз в страну английских хлопчатобумажных изделий и продуктов ряда других отраслей промышленности. Однако контрабандные поставки британских товаров были огромны.

Хозяйственный кризис 1810-1820 годов обострил промышленную конкуренцию. Техническому превосходству британской индустрии на Старом континенте противопоставлялись протекционизм и дешевизна рабочей силы. Экономический спад серьезно задевал интересы стран поставлявших на мировой рынок сырье и продовольствие. В России, Австрии, Испании, Италии, германских и скандинавских государствах 1810-1820 годы были временем серьезной депрессии. Реакционному политическому наживу правительств сопутствовал экономический нажим помещиков на крестьян. Финансы царской России были настолько расстроены кризисом, что значительная часть войск была переведена на режим военных поселений.

В США в 1816 году был введен новый тариф. Пошлины на ввозимые в страну товары возросли, для хлопчатобумажных тканей они поднялись до 25-30% стоимости. Английские конкуренты прорывались на рынок, а хлопчатобумажная промышленность США испытывала трудности.

Историки часто указывают на военно-политические условия, приведшие к экономическим потрясениям 1810-1820 годов. Между тем сами эти условия порождались мировым кризисом, разразившимся в сравнительно спокойные 1810-1811 годы. В дальнейшем промышленный спад обуславливался не разрушительными последствиями Наполеоновских войн, а обострившейся борьбой между странами за сбыт фабричной и сельскохозяйственной продукции. Точно так же, как Франция и другие страны пытались защититься от английских промышленных товаров таможенными барьерами, британская политика защищала хлебными законами интересы земельной аристократии. Сбыт зерна на сузившемся английском рынке иностранным конкурентам был затруднен. В Англии положение сельского хозяйства оставалась тяжелым все кризисные годы, что отражало состояние потребительского рынка. Повышение цен отмечалось только в 1816-1817 годах. Связано оно было с неурожаями. Слабость спроса привела к крушению спекуляции в этой области, хотя ввоз зерна в Англию потребовал в 1818 году огромных затрат в 13,2 млн. фунтов стерлингов.

Чрезвычайно важной чертой кризиса 1810-1820 годов являлось то, что, совершенствование машин при расширении их применения в промышленности не влекло за собой стремительного увеличения сбыта. Техническая модернизация индустрии порождала массовое обнищание пролетариев, разорение ремесленников, мелких арендаторов и крестьян. Процессы эти активно шли не только в странах с относительно развитой промышленностью, прежде всего – в Англии, потом – во Франции, Голландии, США, северной Италии и на западе Германии. Обнищание низов при ужесточении их эксплуатации отмечалось всюду.

В ходе кризиса были ликвидированы многие ниши мелкого ручного и мануфактурного производства, но машиностроение еще не стало делам преимущественно крупного машинного производства. Машиностроение не выросло еще в мощную отрасль с высокой производительностью. Выпуск средств производства оставался еще делом в основном небольших мастерских – работа велась ремесленно-кустарным способом. Зачастую машины строились в подсобных мастерских хлопчатобумажных фабрик. В целом завершение в годы кризиса переворота в текстильной отрасли более содействовало сужению внутренних рынков передовых стран, нежели их расширению. Для преодоления кризиса в мире должны были произойти события, открывающие новые экспортные возможности для английской, французской и иной индустрии. Главным таким событием стало восстание в американских колониях Испании.

Под влиянием революционных перемен в испанской Америке, экспорт британских и ирландских изделий превысил по количественным показателям в 1822 году уровень 1815 года. По ценности он оказался выше его лишь в 1836 году. Однако экспорт хлопчатобумажных изделий превысил объем 1815 года еще в 1818 году. Но куплено это было за счет резкого снижения цен. Лишь в 1834 году удалось достичь ценности вывоза хлопчатобумажной продукции в 1815 году. Для английской торговли и промышленности 1818-1819 годы стали временем новых потрясений – экономический кризис обострился. Обновление машин и снижение затрат на рабочую силу дали лишь временную передышку. Стабилизация сменилась не оживлением, а очередным спадом.

В 1819 году английский экспорт по сравнению с 1818 годом упал на 24% (с 1815 по 1818 год сокращение составило 10%), что отражало депрессивное состояние мирового товарного рынке. Между тем в Англии не ощущалось нехватки свободных капиталов. Проблема состояла лишь в прибыльном их вложении. Подобной была ситуация и на европейском континенте. Отсюда происходило и усиление банковского капитала по сравнению с промышленной буржуазией. В Англии этому способствовали обнищание пролетариев, разорение ремесленников и лавочников. Во Франции к названным проблемам добавлялось разорение крестьян, получивших землю в ходе революции. Внутренний рынок оказывался слишком узким для стремительного развития промышленности. Капитал тяготел к уходу в сферу банковской деятельности. От ситуации 1800-1810 годов новое положение дел отличалось полностью. Оно являлось общим для многих стран ранее пережившим фабричный бум.

Французские и Голландские банки активно кредитовали реакционные правительства, поддерживавшие полицейский режим в Европе. Обилие в свободных средств позволяло размещать иностранные займы в Англии. В 1817-1818 годах их было выдано больше чем на 38 млн. фунтов стерлингов. Подобная практика затрудняла развитие революционных движений, но она также являлась следствием временного торжества феодального порядка. Победе его в 1814-1815 годах способствовал мировой экономический кризис.

В 1817-1818 годах в Англии был отмечен спекулятивный рост импорта сырья и колониальных товаров. В 7,6 раза вырос по сравнению с 1816 годом в 1818 году ввоз пшеницы, в 1,9 раза – хлопка, в 3,3 раза – шерсти. Предполагалось, что новое хозяйственное оживление потребует все больше подобных товаров. Спекуляции потерпели крах. В 1819 году цены главных предметов импорта обрушились на 25-40% по сравнению с их вершиной в 1817 году. Последовала волна банкротств. Вместо оживления рост производства вызвал новое переполнение рынков английскими фабрикатами еще летом 1818 года.

До 3,5 млн. фунтов стерлингов в 1819 году упала металлическая наличность Английского банка. За 1815-1817 годы она взлетала с 2 до 11,9 млн. фунтов стерлингов. В 1819 году последовал денежный кризис, как новая фаза общего спада. За тот же год число банкротств в хлопчатобумажной промышленности более чем удвоилось. Общее количество банкротств в Англии составило: 1759 в 1815 году, 1010 в 1818 году, 1582 в 1819 году. Падение мирового спроса на суконные изделия дорого обходилось экономике: ничего подобного она не видела уже 25 лет. Британская продукция всюду встречала таможенные преграды.

Материальное положение трудящихся сделалось столь тяжким, что потребление продуктов с 1818 по 1819 год сократилось на треть. Доходило до голодных бунтов. Еще в 1817 году в парламенте был выдвинут проект закона о финансировании общественных работ для снижения безработицы и оживления индустрии. Противоречия между земельной аристократией и промышленниками вновь обострились.

В США в 1818-1819 годах новый наплыв дешевых английских товаров нанес страшный удар по местной промышленности. В 1818 году было поставлено на 38% больше товаров, чем в 1816-1817 годах, когда отмечалось падение ввоза. Колебания спроса на хлопок также негативно повлияли на американскую экономику: расширение посевных площадей в ходе спекулятивного бума закончилось обрушением продаж. Важным признаком спада в Европе было уменьшение спроса на американскую пшеницу. Экспорт США в 1819 году снизился более чем на 25%. Всего за 9 месяцев цены на хлопок упали на 40%. Рис стал продаваться на 42% дешевле, а пшеница – на 35%. В 1820 году она суммарно подешевела с 1819 года уже в 2,5 раза. Как и в Англии в США отмечалось падение покупательной способности населения. Известно, что падение зарплаты было не меньшим, чем в Британии, Германии и Франции.

Выплавка чугуна в США в 1820 году составила всего 20 тысяч тонн против 55 тысяч тонн – результатов 1810 года. На 30% упали в 1820 году цены на текстильные товары по сравнению с 1815 годом[1]. На Европейском континенте к 1820 году в крайне тяжелом положении оказалась шерстяная промышленность. В 1814-1818 годах продажи шерсти принесли поставщикам из Германии и Испании огромные выгоды. В 1818 году проявилось перепроизводство. Последовал обвал цен.

Французская экономка оставалась в 1819 году в плохом положении, сокращалась внешняя торговля и цены. С 1818 по 1819 год импорт упал на 12%, а экспорт – на 8%. От еще большего углубления кризиса Францию, как и другие европейские страны, спасал протекционизм. Но он оборотной стороной бил по английской промышленности. Удары возвращались на материк. В Париже, как и в Лондоне, процветали спекуляции займами и иными ценными бумагами. Но проблемы в экономике делали ситуацию неустойчивой. Так под влиянием плохих экономических вестей из Англии в октябре – ноябре 1818 года во Франции разразилась биржевая паника. Индустрия и внешняя торговля продолжала сильно страдать в 1819-1820 годах.

Преобладание в мире натурального хозяйства мешало скачкообразному развитию индустрии. Проблема сбыта промышленной, а затем и сельскохозяйственной продукции в 1810-1820 годах оказалась хронической. Она оставалась такой и 1820-1840-е годы, когда наступил, наконец, долгожданный подъем. Именно это подталкивало Англию и Францию к колониальным захватам и взлому закрытых ранее рынков, беспощадно разоряя местных мелких производителей. Рост мировой экономики обеспечивался за счет увеличения сбыта, а рынки сбыта расширялись экстенсивно. Это требовало принятия военно-политических мер. Не случайно кризисы порождали войны и революции, а войны и революции помогали их преодолению в 1820-1840-х годах, открывая рынки для английских и французских товаров. Одновременно развитие инфраструктуры, строительство железных дорог и речных каналов (особенно во Франции) подготовляло расширение сбыта.

В числе факторов преодоления кризиса в 1818-1822 годах советские экономисты называли: банкротства нежизнеспособных предприятий, резкое снижение цен и распродажи товарных запасов, а также снижение заработной платы. Разорение ручного производства в собственной и других странах облегчало положение крупной промышленности. И в годы экономических потрясений и после 1820 года вплоть до окончания понижательной волны мирового развития имело место широчайшее внедрение машин. Но главное повышение сбыта обеспечивалось не за счет роста доходов буржуазии и массы наемных рабочих, а благодаря непрерывному экстенсивному расширению мирового рынка. В технике не наблюдалось застоя. Но без освоения мировой периферии, капитализм не мог развиваться.

Масштабы колониальной и торговой экспансии определялись уровнем общего развития наиболее передовых государств. Англия могла в ходе Первой Опиумной войны (1840-1842 годы) взломать китайский рынок, но не завоевать Китай. Франции было по силам завладеть Алжиром, но не всей Африкой. Однако и этого с точки зрения торгово-промышленных интересов было в тот период достаточно.

Победы Симона Боливара и других вождей национального освобождения Латинской Америки в 1820-х годах уничтожали созданные испанскими хозяевами препятствия для развития колоний. Английские деньги помогали революции, теснее включавшей целый континент в орбиту британ6ской торговли. Напротив революции в Испании и Италии не встретили в Лондоне бурной поддержки: их победа могла ускорить капиталистическое развитие стран и негативно сказаться на сбыте английских товаров. Феодальная реакция смогла подавить к 1826 году все революционные выступления, в том числе и в России.

Выход из кризиса 1810-1820 годов развернулся неравномерно по хозяйственным отраслям и государствам. Лидером оказалась Британия, центр глобальной экономики – в ней кризис начался раньше всего. В обработке хлопка оживление было отмечено в 1820 году, в шерстяной промышленности – в 1821 году. Металлургия почувствовала улучшения в 1822 году. К лету 1822 года оживление в Англии переросло в общий индустриальный подъем. Он длился недолго, в 1825 году разразился новый кризис. Но глубокий десятилетний спад был завершен.

Сноски:
[1] Historical Statistics of the United States, op. cit., p. 232.

Автор: Василий Колташов.

После кризиса конца XVIII века (см. статью "Великие кризисы. Кризис 1770-1780-х годов.") в результате перемен им произведенных начался промышленный подъем, затронувший даже такие отсталые страны как Испания. Именно им были подготовлены революции 1820-х годов в Европе, но подтолкнул к ним новый мировой экономический кризис. Он ознаменовал завершение повышательной волны и начало понижательного периода развития.

Можно предположить, что хозяйственный подъем в Европе накануне большого кризиса 1770-1780-х годов уже нес в себе зарождение будущего повышательного периода. И серия кровопролитных войн 1735-1763 годов одновременно подстегивала промышленное развитие Старого континента и выражала созревание экономических противоречий, для разрешения который и потребовался большой кризис конца XVIII века. Вслед за трудным оживлением на северо-западе Европы, как и в других странах, начался хозяйственный подъем невиданного прежде масштаба и темпа. Устанавливались новые хозяйственные порядки. Выстраивались иные торговые связи. Внедрялись машины. Росло их производство как новый сегмент экономики, остававшийся, правда, еще в зародыше.

В авангарде развернувшихся перемен была Англия. Здесь быстрее всего шло внедрение новой техники и особенно паровых машин. За период с 1785 по 1800 год их число возросло почти в 3,4 раза. Наибольшее применение они нашли в хлопчатобумажной промышленности, новой отрасли мировой индустрии в которой Британия быстро стала лидером. В 1810 году в ее экономике насчитывалось не менее 5 тысяч паровых машин. За второе десятилетие повышательной волны, несмотря на острое соперничество Франции и все большую закрытость европейского рынка Англия смогла увеличить количество машин еще в 4 раза. Но еще более широкое их применение стало возможно лишь спустя 15 лет. Большая их часть оказалась для экономики необычайно трудной. В 1825 году Англия обладала примерно 15 тысячами паровых машин суммарной мощностью 375 тысяч лошадиных сил.

Англия. Вновь установленные паровые машины *

	Количество машин		Мощность (в л. с.)
	1775-1785 гг.	1785-1800 гг.	1775-1785 гг.	1785-1800 гг.
Всего	66	223	1238	3305
В том числе в хлопчатобумажной промышленности	2	82	9	1373

* John Lord, Capital and Steam-Power, London 1923, p. 175—176. Всего в 1800 г. в Англии был 321 паровой двигатель мощностью 5210 л. с.

В экономической истории принято разделять «английские кризисы» 1810-1811, 1815-1816 и 1818-1819 годов. Между тем кризисы эти были общемировым явлением. Они затрагивали Францию, Россию, США, Германию, Италию и Испанию. От них страдали голландские и скандинавские производители, а также колонии европейских держав. Проблемы со сбытом английских, французских, немецких и иных промышленных товаров порождали переполнение рынков сырьем, спекуляции хлебом и обнищание европейских и североамериканских рабочих. Страдало также сельское хозяйство. Промежутки между кризисами (за исключением 1814-1815 годов для Англии) являли собой депрессивные передышки перед новыми обвалами продаж.

Новый мировой кризис 1810-1820 годов оказался не менее тяжелым, чем кризис конца XVIII века. При этом он более равномерно затронул страны по времени и разрушительному влиянию.

Советские экономисты упорно именовали кризис 1825-1826 годов первым в истории капитализма общим кризисом перепроизводства, затронувшим все страны и все области хозяйственной жизни. Однако начавшийся в 1810 голу кризис являлся общемировым и был порожден перепроизводством товаров. Его воздействие на государства и хозяйственные отрасли оказалось чрезвычайно сильным. От поражения текстильной промышленности он распространился по всем отраслям, повлияв на потребление продуктов питания и предметов роскоши.

По своей продолжительности и разрушительной силе кризис 1810-1820 годов намного превзошел кризис 1825-1826 годов. Но и он вряд ли может быть справедливо назван в качестве первого общего кризиса перепроизводства. Возможно, таким кризисом был уже кризис 1787-1788 годов. Он выразился в Англии в 50% росте банкротив за 1788 год и падении экспорта хлопчатобумажных тканей (ввоз хлопка упал на 12%), а во Франции подтолкнул вперед революционные силы.

Кризис 1787-1788 годов (не пройденный еще до конца и в 1790 году) разразился уже на излете системного кризиса конца XVIII века. В предшествовавшее ему пятилетие текстильная промышленность Британии добилась огромных успехов. Потребление хлопка за 1783-1787 годы подскочило с 9,5 до 22,1 млн. фунтов стерлингов. В Англии в отличие от Франции спад носил скорее частный, нежели всеобщий характер. Шерстяная промышленность, сохранявшая решающую роль, оказалась мало затронута. Продолжал увеличиваться экспорт английской продукции. Главным образом пострадала хлопчатобумажная индустрия. Однако огромная тяжесть кризиса во Франции могла быть обусловлена сравнительно легким его протеканием в Англии. Его влияние на другие страны требует еще изучения.

В 1792 году в Англии вновь было зафиксировано начало кризиса. Он открылся с падения вздутых спекулянтами цен на колониальные товары. В 1793 году кризис приобрел больший размах и затронул все сферы экономики. Последовала серия банкротств. Во Франции в ходе двух этих лет также отмечалось значительное ухудшение экономической ситуации. Серьезно упали доходы трудящихся классов. Возросла безработица. Общественное значение приобрела проблема спекуляции, особенно продовольствием. Прежние экономические связи между городом и деревней нарушились. Умеренные партии не могли предложить никакого решения, тем более, что оставалась старая проблема экономической отсталости Франции от основного конкурента – Англии. Революция пережила в 1792-1793 годах новый взлет. Власть перешла к якобинцам, радиальной революционной партии. Во Франции стали возможны необходимые перемены. Обострились противоречия между Британской короной и молодой республикой. Началась продолжительная война.

Позднее кризисы констатировались в Англии в 1797 и 1803 годах. Все они носили международный характер: английский сбыт сталкивался с проблемами, прежде всего, вне острова. Затем происходило его развитие в хлопчатобумажной промышленности и иных отраслях производства. За кризисом 1803 года последовал продолжительный подъем. Оборвался он только в только 1810 году.

Промышленный переворот многое позволил изменить в экономике. Хлопчатобумажная промышленность вышла в лидеры, обойдя производство шерстяных и шелковых тканей. В немалой мере ее рост был обусловлен вытеснением льняных тканей. Во Франции, как и в Англии, выпуск хлопчатобумажной материи быстро возрастал. В 1801 году в стране насчитывалось 326 хлопкопрядильных фабрик с 955 тысячами веретен. В движение машины приводила конная либо водяная сила. Паровые двигатели в отличие от английской промышленности встречались редко. Меньшими чем в обработке хлопка были успехи механизации в шерстопрядения. Здесь быстрое внедрение машин началось с 1810 года. К этому времени острее проявился недостаток хлорка, а захват Испании (1808 год) позволил получать больше шерсти.

К 1800 году произошли важные сдвиги в обработке металлов. Был изобретен токарный станок с суппортом – приспособлением, заменявшим руку рабочего. С его помощью стало возможно придавать детали необходимую форму, механически направляя резец. Новшество имело огромное значение для развития машиностроения. Сложные детали стало возможно изготавливать с меньшим трудом. Стало возможным изготовлять все более сложную технику. Стоимость машин снизилась, а их производство сделалось более быстрым. Однако в 1790-1810-х годах выпуск средств производства оставался делом множества мастерских, а не специальных фабрик.

Несмотря на все успехи механизации труда, даже в Англии крупное фабричное производство еще не преобладало. Оно определяло всю хозяйственную жизнь страны, но сосредотачивалось в сфере выпуска продукции малого разнообразия. Однако область применения машин в текстильной промышленности расширялась, тесня мануфактуры и мелкие ручные производства. Следом за Англией по применению новой техники шли наполеоновская Франция, Голландия, Германия и Северная Италия. После 1780 года концентрация британского производства быстро шла в выплавке чугуна, где мелкое производство потерпело поражение уже давно. Паровые машины также строились на крупных предприятиях.

Распространение машин в 1780-1810 годах вызвал к жизни массу мелких предприятий, обслуживающих крупные производства. Кризис 1810-1820 годов привел к разорению множество из них, в то время как область применения машин возросла. Развернулась механизация многих прежде ручных сфер производства, что привело к значительному снижению себестоимости продукции. В большей мере это стало следствием обострившейся конкуренции, нежели фактором преодоления кризиса. Окончание спада произошло позднее (в первой половине 1820-х годов) в результате расширения мирового рынка.

В годы Наполеоновских войн Франция расширяла свой промышленный рынок в Европе, а Англия увеличивала колониальные владения и наращивала сбыт в подвластной испанской монархии Латинской Америке. Шло освоение имеющихся сфер потребления в немалой мере за счет их перераспределения. Французы изгоняли английские товары из Европы, отнимали сырьевые и продовольственные рынки Британии. В немалой мере такая политика содействовала развитию национальной промышленности на континенте. Одновременно она требовала социально-экономического переустройства в Европе. Франция нуждалась в развитии местной инфраструктуры и большем вовлечении населения в товарно-денежные отношения. Англия наращивала сбыт за счет иных рынков, решительно захватывая колошении сателлитов Французской империи. В 1815 году население разросшихся колониальных владений Британии насчитывало 126 млн. человек.

Потенциал такого развития оказался исчерпан к 1811 году, когда вслед за Англией кризис перепроизводства познала Франция. Разделенные войной центры мировой капиталистической системы оказались охвачены кризисом примерно в одно и тоже время. Наполеон вынужден был отложить поход на Россию по причине перепроизводства в промышленности, особенно – легкой. Кризис требовал вмешательства императора.

Рост французской индустрии уперся в непреодолимую преграду: производство товаров было возможно наращивать, денежные капиталы были достаточны, но, даже выгнав английских конкурентов со всех европейских рынков, освободившегося места было не занять – не существовало путей доставки французской продукции. Накануне войны 1812 года Наполеон в этом убедился, получив неутешительные отчеты своих агентов. Лежащие за морями территории были недоступны. В связи с этим замысел Наполеона через Россию выйти к британской Индии – жемчужине сбыта – не выглядит столь уж безумным, как полагают некоторые историки.

В 1812-1815 годах во Франции ощутимо ухудшилось положение рабочих, хотя прежде отмечался рост оплаты труда. Налицо был серьезный промышленный кризис. Он изменил политическое настроение буржуазии и способствовал падению империи. Заключи Наполеон мир в 1813 году (предполагавший заметные территориальные потери), ему пришлось бы решать совершенно неясную задачу борьбы с кризисом. Денежные вливания во французскую экономику помогли лишь смягчить проблему. Но и в 1814 году продолжался все тот же кризис. Он затрагивал всю европейскую экономику, порождая острое недовольство французским господством. Подготовлялось крушение империи французов.

Заканчивалась не только политическая, но и экономическая эпоха.