Автор: Василий Колташов. Продолжение серии статей - "Великие кризисы".

Детальный разбор больших кризисов конца XVIII и начала XIX веков потребовался потому, что оба они достаточно обойдены историками. Их, как правило, не рассматривают в качестве единого целого, разбивая на якобы самостоятельные этапы. Между тем оба этих кризиса (несмотря на все их отличия) являлись системными, что и определяло их особую остроту. Кризисы 1770-1780 годов и 1810-1820 годов одновременно открывали и закрывали целые исторические эпохи.

Оживление и подъем продолжались примерно четыре года: осенью 1825 года новый кризис в Англии был уже в полном разгаре. Вскоре он начал распространяться на другие страны. Всюду экономический рост сменялся спадом. В Британии в годы предшествовавшие новому кризису отмечался небыстрый рост индустрии и торговли. В 1825 году объем промышленной продукции был приблизительно на треть больше, чем в 1820 году. Физический объем экспорта оказался всего на 14% выше, чем в 1815 году. Ввиду окончания войны он тогда внезапно раздулся. В 1823 году английский экспорт (без реэкспорта) достиг 43,8 млн. фунтов стерлингов. В 1824 году вывоз составил – 48,7 млн. фунтов стерлингов. Результаты 1815 года составляли 42,9 млн. фунтов стерлингов.

После Наполеоновских войн Европа оказалась для британских товаров недостаточным по объему рынком. Проблем добавлял протекционизм. Английские изделия имели теперь конкурентов, которые не спешили полностью открывать свои рынки. Англия сама показывала «дурной» пример, законодательно нагромождая таможенные преграды. Особенно велика была роль хлебных законов. Но все это явилось не результатом долгой войны, а следствием продолжительного и глубокого кризиса.

В 1820-1823 годах произошло значительное снижение хлебных цен, связанное с ростом предложения. Понижательная тенденция наметилась сразу по окончании войны в Европе. Население городов стало больше покупать промышленных товаров. Напротив потребление слоев связанных доходами с сельским хозяйством снизилось. В Англии реальная заработная плата была в 1822-1825 годах выше, чем в 1815-1820 годах. Однако в 1824-1825 годах она несколько снизилась. В целом заработная плата британских рабочих в тот период составляла 4/6 уровня 1792 года. Суммарный доход класса вырос, но продолжительный кризис повлек существенное сокращение ремесленников. Применение машин резко расширилось. Себестоимость продукции снизилась, что содействовало экономическому подъему. Индустрии Англии требовались только внешние рынки.

Несмотря на рост производства машин в 1820-е годы их продолжали в основном строить в плохо оборудованных мастерских. Зачастую подобные предприятия были завалены заказами. Потребности экономики в машинах и металле возрастали. Активно шло строительство угольных рудников, металлургических заводов и предприятий машиностроения. Металлургическая отрасль росла почти исключительно на основе британского внутреннего рынка. За 1820-1825 годы выплавка чугуна возросла на 58%, в то время как потребление хлопка – на 39%. Явно начинала прослеживаться тенденция к росту в экономике доли производства средств производства.

Англия не знала нехватки денежного капитала, несмотря на всю тяжесть пройденного кризиса. Приток золота в Англию после 1819 года возрос. В 1821 году Английский банк возобновил свободный размен банкнот на золото. Произошло это на два года раньше, чем предполагал акт парламента. Банковский капитал усиливался: кредиты прокладывали дорогу товарам. В 1824-1825 годах было предоставлено займов на сумму 37 млн. фунтов стерлингов (всего с 1815 по 1830 годы было вывезено заграницу порядка 80 млрд. фунтов стерлингов). Как правило, кредиты предоставлялись под 5-6%. Страны Южной и Центральной Америки лишь в 1824-1825 годах получили займов на 21,3 млн. фунтов стерлингов. Притягательными для английских капиталов являлись и иностранные ценные бумаги. Подобным образом вели себя и французские капиталы.

Разрыв латиноамериканских колоний с бывшими метрополиями повлек за собой укрепление английских позиций в регионе. Англия активно содействовала вытеснению с американского континента Испании и Португалии, несмотря на то, что обе державы активно обслуживали британские интересы. Независимость облегчала латиноамериканским странам экономическое развитие. Устранялись старые бюрократические преграды. Но возрастала финансовая и отраслевая зависимость новых государств от Англии. Они в еще большей мере становились рынком сбыта для английских промышленных товаров и все больше продукции поставляли на британский рынок.

Освобождение Латинской Америки открыло путь к преодолению кризиса в Англии, а по цепочке и в остальных странах. «Внезапное расширение вывоза капитала и товаров в страны Центральной и Южной Америки сыграло крупную роль в развертывании промышленного подъема в Англии в 1823-1825 гг.», - писал советский экономист Лев Мендельсон .

Экспорт британских товаров в Южную Америку с 1822 по 1825 год удвоился, поднявшись с 3,2 до 6,4 млн. фунтов стерлингов. Оплачивался экспорт во многом английским золотом, причем потоки его понеслись еще до завоевания колониями независимости.

В августе 1825 года «Times» сообщала: «Все новые государства Америки без исключения занимали деньги в Англии для завоевания независимости и консолидации своего общественного строя. Армии и флоты новых государств снаряжены с помощью британских займов, а испанская и португальская монархии побеждены Биржевым переулком. Мексика, Колумбия, Буэнос-Айрес, Чили и Бразилия – все они должники лондонских купцов или маклеров иностранных бумаг... Каждый покупатель южноамериканских бумаг должен, однако, сознавать, что он покупает на свой страх и риск... Но каковы бы ни были доходы английского капитала от этих займов, деньги, ссужаемые сейчас, будучи вывезены в большей части в виде английских товаров, имеют значение не только для временного поощрения английской промышленности, но и для приучения новых государств к английскому рынку».

Британия не поддержала буржуазные революции 1820-х годов в Испании и Италии, поскольку их победа принесла бы больше вреда английскому сбыту. Не более симпатичным казалось и русской либеральное восстание 1826 года. Поменьше перемен на Старом континенте – таким оставался принцип английской политики, продиктованный экономическими причинами.

Результатом «латиноамериканского» подъема в экономике стал кризис 1825-1826 годов, начавшийся в Англии и постепенно затронувший все включенные в мировой рынок страны. Новый кризис ускорил внедрение паровых ткацких станков. Значительные технические нововведения стали распространяться во многих отраслях индустрии. Во Франции общая мощность паровых машин с 1815 по 1826 год возросла с 374 л.с. до 6329 л.с. Их все активней применяли и в других странах. В 1820-е годы началось строительство доменных печей использующих минеральное топливо.

1823-1825 годы были во Франции временем процветания всех отраслей промышленности за исключением обработки льна. С большими ожиданиями буржуазии покончил кризис. Он вскоре ударил и по другим странам с развитой промышленностью, где также отмечался рост. Перепроизводство в мире приобрело всеобщий характер. Для начала кризиса хватило перепроизводства в английской хлопчатобумажной промышленности. Спад в главной отрасли центральной экономики мира повлек за собой спад по всем отраслям, так частное перепроизводства оказалось всеобщим, а кризис быстро стал мировым. Однако советские экономисты напрасно называли кризис 1825-1826 годов первым всеобщим кризисом перепроизводства. Он явно только следовал за большим кризисом 1810-1820-х годов.

В конце 1826 – начале 1827 годов экономика Англии перешла от кризисной фазы к депрессии. Она оказалась продолжительной, причем не в одной Британии. Некоторое расширение английской торговли в 1828 году обернулось в 1829 году очередным переполнением рынков. Еще два года индустрия Британии пребывала в угнетенном состоянии: фаза подъема наступила лишь в 1833 году. За время кризиса в Европе произошло две победоносных революции – во Франции и в Бельгии. В тот же период французские ткачи в Лионе поднялись на вооруженную борьбу, доведенные спадом до предела выживания. В 1836 году последовал новый мировой кризис.

Кратковременность экономического подъема 1820-х годов и рецидив продолжительного кризиса явно указывали на хронические проблемы со сбытом, а также на отсутствие устойчивой политики расширения мирового рынка. Дело было не просто в перепроизводстве тканей. Их выпуск настолько обошел возможности сбыта, что для избегания новых крупных потрясений в экономике требовались новые рынки. Развитие внутреннего рынка промышленно развитых стран не просто шло слишком медленно. Оно зависело от расширения внешнего сбыта.

К моменту нового кризиса буржуазия Франции извлекла урок. В 1830 году началось завоевание Алжира. Французы усилили свое влияние в Египте, играя на его войне с Османской империей. Россия с согласия Англии поддержала дряхлеющую турецкую державу: русский флот совершил экспедицию в Босфор. Франция также вмешалась в испанские дела. На Пиренейском полуострове началась новая революция, за которой последовала гражданская война. Франция содействовала борьбе Бельгии за независимость от Голландии. Свои территории и рынки сбыта расширяли США и Российская империя, что сталкивало их интересы с интересами Англии. Русская экспансия на Ближнем Востоке чрезвычайно беспокоила Лондон.

Британия стала активней продвигать свои товары на колониальных и зависимых рынках. Новые колонии создавались в Африке и Азии. Возрастала роль британской Австралии и Океании, активно шло освоение этих территорий. Практически завершилось покорение Индии. Ост-индская компания утратила торговую монополию в регионе и стала военно-административной организацией Британской империи в Индии. Осваивался Иранский рынок, что порождало разорение местных ремесленников и переход сельского хозяйства на рыночные рельсы. В Турции прошли реформы содействовавшие развитию товарно-денежных отношений, в которых была заинтересована Англия.

Кризис 1836-1837 года в Англии нанес смертельный удар ручным ткачам в обработке хлопка. Обострилась конкуренция между вновь возникшими фабриками с новейшими машинами и старыми предприятиями. И хотя кризис оказался менее разрушительным, чем спад 1825 года, он затянулся на несколько лет. Спад продолжался в 1838-1839 годах. На ожиданиях скорого завершения кризиса развернулись сырьевые спекуляции, но в 1840 году сохранялось угнетенное состояние промышленности. Последовавший кризис 1841-1842 годов (являвшийся только новой фазой единого кризиса) сильнее задел металлургию, строительную отрасль, и производство шерстяных тканей. Кораблестроение сократилось на 61% по тоннажу судов. Резко возросло число банкротств в хлопчатобумажной промышленности.

Выход Англии из кризиса 1836-1842(3) годов совпал с окончанием Первой опиумной войны (1840-1842 годы). Попытка захватить в 1838-1842 годах Афганистан оказалась неудачной. Но взлом китайского рынка решил все. Именно он обеспечил победу над кризисом, поскольку давал импульс для возобновления роста производства. Вскоре последовало окончание кризиса в США, Франции, Германии, России и других странах. Всюду положение рабочих надолго ухудшилось, а преодоление кризиса оказалось связано с внешними импульсами. Английские военные успехи открывший новый рынок перезапустили мировую экономику.

Интенсивная эксплуатация Британией своих колониальных рынков обеспечила рост экспорта в Азию и Африку. Особенно благоприятно сказывался он на хлопчатобумажной промышленности, все более страдавшей на международном рынке от конкуренции. Вывоз английских товаров в Европу постоянно снижался. Весь период 1820-1840-х годов английская политика работала на расширение рынка. Успехами в этом деле обеспечивался экономический рост и преодоление кризисов.

В 1820-1840-х годах мелкое ручное производство вытеснялось не только в Европе и Северной Америке, но также в колониях. Здесь под напором импортируемых фабричных товаров происходило массовое разорение ремесленников. В Индии такая судьба постигла ткачей. Машинное производство всюду теснило ручной труд. Текстильная промышленность была лидером экономического развития. Мировой рынок расширялся и этим, а не ростом платежеспособного спроса трудящихся классов стимулировался хозяйственный рост. Механизация труда постепенно охватывала процесс создания средств производства. Шаг за шагом создавалась индустриальная база для производства машин.

Кризы перепроизводства 1820-1840-х годов всякий раз приводили к снижению издержек производства, включая сокращение оплаты труда. Они также создавали условия для революций, также как создавали их кризис конца XVIII века и спад 1810-1820 годов. Интересной чертой последнего большого кризиса было то, что сокращение производства в 1815-1820 годах вызывалось падением спроса. В первой фазе кризиса (1810-1811 годы) перепроизводство вызвал рост предложения. В кризисах 1825-1833 и 1836-1842 годов наблюдалось повторение такого сценария. Повторялась даже фаза спекулятивного бума после первого кризисного натиска, что свидетельствовало о постоянном наличии свободных денежных капиталов.

В период с 1820 по 1847 год в Англии инвестиции в железнодорожное строительство всякий раз падали с приходом кризиса и увеличивались с его окончанием. Создание новой системы сообщений отвечало задачам развития промышленности, но в отличии от политики взлома внешних рынков не являлось антикризисным средством.

Кондратьев не выделил в своем исследовании длинной цикличности некой особой роли больших кризисов на стыке повышательных и понижательных волн. Между тем они имели место в истории столь же регулярно, что и кризисы на стыке понижательных и повышательных волн, то есть на стыке больших циклов как понимал их исследователь.